Фридрих Незнанский - Конец фильма

— Еще оружие есть? — спросил следователь.

Линьков замолчал и опустил голову.

— Уснул, гитлерюгенд? Есть или нет?

— Шмайссер дома на чердаке.

— Боевой?

— Да, боевой.

— А из него по чему стрелять? По посольствам?

Линьков промолчал.

— Ну вот видишь. — Денис хлопнул его по плечу. — Когда сознался, и самому легче стало. Ведь стало?

— Ну…

Денис жестом показал следователю, что парень, дескать, сдался.

— Рассказывай, как на самом деле было, — тут же вступил следователь.

Линьков закурил новую сигарету.

— Я пушку не в цеху держал, а дома, на чердаке. Пока матери не было, забрался и достал. Ваши приехали уже, но они ж в квартиру ломились, а я тихонько по крыше в соседний подъезд перебрался и ушел. Потом, когда на «Мосфильм» пришел, а эти меня дубасить в цеху начали, я пушку выхватил и пальнул несколько раз. Ильяс на пол упал. Остальные двое сначала тоже отскочили, но у меня заклинило.

Денис внимательно слушал.

— Эти двое сначала шуганулись, но как сообразили, что пушку заело, опять на меня поперли. Тогда я взрывпакет, за которым и пришел, кинул в них.

— Дальше мы знаем. Смотри, Линьков. Завтра-послезавтра Гарипов оклемается, и мы его тоже допросим. Вот здорово было бы, если бы он то же самое сказал, как думаешь? А то про бабки какие-то байки рассказываешь…

— Не знаю, чего он вам наговорит. — Линьков сердито пожал плечами. — Я в туалет хочу.

— Сейчас пойдешь. Только еще на один вопрос ответь. Ты Максимова грохнуть хотел или Медведева?

— Никого я не хотел грохать, гражданин следователь… Я и сам не знаю, как это все приключилось.

— Но как-то ведь приключилось. — Грязнов вздохнул. — Ты же за оружие отвечаешь. Вот давай и расскажи, как это могло произойти.

Линьков молча сидел и разглядывал свои длинные грязные ногти.

— Ты говоришь, что от шкафа не отходил, что все время был рядом, так?

— Ну да, так.

— А вот теперь вспомни, кто к оружию кроме тебя вообще на площадке прикасался?

— Никто. Только я и Максимов. А там вообще другой пистолет был.

— Только ты и Максимов… И куда же тогда этот другой пистолет пропал?

— Максимов… — Лена Медведева медленно перебирала бахрому кружевного траурного платка, который ей абсолютно не шел. — Это он отдельный венок прислал и оркестр заказал. Даже тут не выпендриться не мог.

— Ну почему, может, он от всей души?

— Ну да, ну да… — Лена покачала головой. — Максимов — и от всей души!..

Она то и дело кивала людям, которые медленно подплывали к ней, брали за локоток, смотрели печально в глаза и так же медленно отплывали.

— Соболезную… Соболезную… Соболезную…

Они стояли на автобусной площадке возле крематория. Рядом находились еще три подобных группы.

— У них там авария какая-то по дороге случилась. Теперь вот ждем. Лена посмотрела на часы и огляделась. Почти вся съемочная группа была здесь. Вакасян, как самый главный, что-то деловито медленно рассказывал, остальные слушали. Заметив Дениса Грязнова, Вакасян почему-то подмигнул ему. Денис кивнул в ответ.

— Со священником так глупо получилось. — Лена вздохнула.

— А что такое?

— Никак нельзя его убедить, что это был несчастный случай, а не самоубийство. Бред какой-то.

— И что, поэтому отпевать отказался? — удивился Денис.

Лена опустила голову.

На площадку вкатил новый автобус, из которого вышли отставшие по дороге знакомые и друзья покойного Кирилла Медведева.

— Сколько их! Я при жизни никого и в глаза не видела, — покачала головой Лена и повернулась к Денису. Но того уже не было.

Дверь отворилась, и Денис тихо вошел в храм. Несколько старушек деловито переставляли свечки, какая-то мамаша на ухо рассказывала своему чаду про святых, показывая пальцем то на одну икону, то на другую.

— Скажите, а батюшка где? — шепотом спросил Денис у одной из старушек.

— А зачем тебе батюшка? — Та смерила его настороженным взглядом.

— Мне лично вам рассказать или можно все же сначала поговорить с ним?

— В алтаре он. — Старушка показала пальцем на небольшую дверь.

Батюшка, небольшого роста мужчина лет пятидесяти, сидел на лавке и зашнуровывал ботинки, когда в дверь тихо постучали.

— Добрый день. — Грязнов приотворил дверь и заглянул в алтарь.

— И вам добрый. — Батюшка разогнулся и встал. — Вы ко мне?

— Да, к вам. — Денис вошел и закрыл за собой дверь. — Мы тут хороним одного человека, но мне сказали, что его почему-то нельзя отпевать. Вы не могли бы…