Марина Серова - Все против короля

Дед постоял около открытой двери в мою комнату, послушал игру, качая головой, и сказал:

– Я, конечно, понимаю, что саксофон не создан для суперлегких пассажей, но к чему такая тягучая безнадежность, смешанная с крикливостью? Полетт, что-то случилось?

Я положила саксофон на диван и спросила:

– А разве ты не знаешь, что случилось? Удивительно, что до тебя слухи еще не докатились.

– Ты это о чем? – Дед настороженно вошел в мою комнату. – Полетт, у тебя такое выражение лица, будто настал конец света. Слышишь, не томи старика! Говори живо, что произошло?

– Я думала, что о взрыве на нашем заводе уже весь город галдит и ты в курсе.

– Да я сегодня никуда из дома не выходил, спал весь день, – сказал дед и зевнул.

– Снова всю ночь в казино пропадал, – упрекнула я его. – В твоем возрасте такой режим противопоказан.

– Ничего, я привык к ночной жизни, а в «Крестовом короле» сегодня ночью прелюбопытнейшая игра была. Я не мог ее пропустить. Но речь не об этом. Ты про какой-то взрыв сказала? Что взорвали? Неужели в Горовске террористы объявились?

– Сегодня у нас на заводе взорвался новый автомат, один человек серьезно пострадал. Не думаю, что это теракт, хотя все может быть...

– Вот дела, – дед уселся в кресло, впечатленный моей новостью. – Но у вас же там сегодня торжество нешуточное намечалось...

– Намечалось, а в итоге вышло все по-другому, – я рассказала деду подробности чрезвычайного происшествия.

– Да, непонятная история, – мой прародитель задумался. – Нет, не похоже, чтобы это было покушение на Бурляева, он вроде бы всех в городе устраивает... Во всяком случае, я не знаю такой силы, которая хотела бы его устранить. Может, вашему Кудринцеву кто-то хотел подлянку устроить? Полетт, ты сама-то что об этом думаешь?

– Если честно, то я до сих пор в шоке. При самом неблагоприятном раскладе я могла бы и калекой стать. Лерка Гулькина, наша кассирша, все лезла и лезла вперед, чтобы в телекамеру попасть, и меня за собой тащила. Только я отстала, а ей осколки лицо посекли.

– Ой-ой-ой, какая неприятность, – дед покачал головой. – Жалко девушку. Это такая высокая и кудрявенькая, да?

– Она самая. Дедуля, да ты за Гулькину особо не переживай! Я несколько преувеличила степень ее травмированности. На самом деле Лера не слишком серьезно пострадала. Так, две мелкие царапины. До свадьбы, как говорится, заживет, но все равно неприятно. Я как чувствовала, что-то будет, поэтому вышла из цеха, но потом хотела вернуться. Еще несколько секунд и...

– Знаешь, береженого бог бережет, – перебил меня дед. – Хорошо то, что хорошо кончается. Ты физически не пострадала, и слава богу. А вот взвинчивать себя не надо. Успокойся!

– Уже успокоилась. Вот поговорила с тобой и успокоилась.

– Вот и хорошо. А то я просыпаюсь и слышу какие-то заупокойные звуки. Никогда еще ты с таким надрывом не играла. Полетт, ну-ка посмотри на меня! Ты ведь не чувствуешь своей вины? Другие, мол, пострадали, а меня там не было... Ни о чем таком не думаешь, нет? – Дед Ариша лукаво прищурился.

– Нет, конечно, никакой вины я не ощущаю. Знаешь, дедуля, меня вдруг посетило другое чувство. Мне кажется, что я чего-то не понимаю.

– Ну-ка объясни, что именно ты не понимаешь? – Дед проявил живой интерес к моей озабоченности.

– У меня такое ощущение, что мимо меня прошло нечто важное. Я имею в виду идею о закладке нового производства. Честно говоря, я не знаю, с чего вдруг Кудринцев решил закупить корейские автоматы. Понимаешь, выпуск сэндвич-панелей не имеет ничего общего с технологией производства красного кирпича. С таким же успехом такой цех можно было и на хлебокомбинате открыть или на птицефабрике. Были бы свободные площади!

– Полетт, эти «сэндвичи» не едят, из них дома строят! Лично я не вижу ничего предосудительного в том, что на «Красном Октябре», кроме кирпича, другие стройматериалы стали бы выпускать. Не морочь свою красивую голову чужими заботами!

– Дед, я чувствую, здесь что-то не так. Старых работников в новый цех не допустили, набрали юнцов с улицы, будто что-то скрыть хотели...

Дед скептически поджал губы. Ему не нравилось, что я хочу докопаться до истины. Впрочем, я пока еще не знала, хочу ли этого, или завтра взрыв нового автомата будет мне уже неинтересен. Я молчала, а дедуля спросил:

– Ты, кажется, сказала, что телевидение у вас на заводе было? На пленку все записывали, значит?

– Да, записывали.

– Тогда давай посмотрим, что в местных новостях покажут, – дед взглянул на часы. – Вот, они как раз через пять минут начнутся.