Джеймс Ранси - Сидни Чемберс и кошмары ночи

Сидни повернул ключ в ржавом замке.

— Постарайтесь не чертыхаться, инспектор. Оставьте крепкие словечки за порогом. Хотите, чтобы я пошел вперед?

— Если не возражаете. Вы сами-то сюда забирались?

— Не буду хвастаться. Моя практика ограничилась детскими восхождениями: фронтоном Гонвилл-колледжа и прыжком оттуда на сенат. Но адреналина, поверьте, хватило. А на крыше часовни я был всего дважды и оба раза поднимался этим самым путем. Вид оттуда потрясающий.

— Тем более странно, что кому-то понадобилось лезть туда ночью.

На середине винтовой лестницы приятели остановились отдохнуть.

— Мне всегда нравились клейма каменщиков. Это единственное проявление гордости за свою работу в анонимном во всех других отношениях здании.

— Они напоминают мне задумавших совершить побег узников, — отозвался Китинг. — И охота была Бартлетту здесь сидеть? Чем, черт побери, он занимался? Понимал же, что рано или поздно его обнаружат.

— Если только не задержался тут на несколько часов или не знал иного пути к отступлению. Что бы ни говорили надзиратели, мне не верится, что лестницу так долго караулили. Бартлетт мог спуститься в три-четыре утра и успеть на первый поезд в Лондон.

— Отправлением в 4.24? Тогда он мог погрузиться на один из первых паромов в Европу. Если это случилось, то у нас мало шансов найти его.

Приятели вылезли на крышу. Снегопад скрыл оставленные в ночь трагедии следы, а промерзший камень вблизи казался не таким прочным, как издалека. Сидни подумал о первых каменщиках: сколько же им приходилось работать в подобных условиях? Зимой, когда не хватает света? Он подошел к северо-восточной башне.

— Полагаю, Рори Монтегю начал спуск по веревке с первого парапета, хотя путь этот совсем непростой.

Инспектор Китинг посмотрел вниз.

— Безумие. Трудно поверить, что вроде бы умные люди способны на подобное.

Сидни отвел взгляд от пропасти внизу.

— Я бы дважды подумал.

— Интересно, — усмехнулся инспектор. — Если бы я знал вас получше…

— Вы меня хорошо знаете, инспектор.

— Если бы я знал вас получше, мог бы предположить, что вы будете колебаться? Мог бы это предвидеть?

— Вероятно.

— В таком случае, я мог бы даже воспользоваться вашим колебанием.

— Каким образом?

Китинг направился в юго-западный угол часовни.

— По рассказу Монтегю можно предположить, что Бартлетт исчез, пробежав через всю крышу и скрывшись в потайной двери в юго-западной башне. У него хватило на это времени, потому что Монтегю запаниковал и проявил нерешительность. Наверное, все это входило в его план.

Сидни пытался понять ход его мыслей.

— Какой план? Вы же не станете утверждать, что все трое были заодно? Что убийство или, возможно, самоубийство Валентайна Лайала, исчезновение Кита Бартлетта и россказни Рори Монтегю являлись звеньями одного большого заговора? Что все было специально срежиссировано?

— Не знаю. Просто не могу поверить, что случившееся — следствие обыкновенного озорства. Слишком уж все рискованно.

— Не кажется ли вам, что если кто-то вознамерился убить человека, то можно найти способы попроще? Зачем стараться изобретать нечто настолько мелодраматическое?

— Чтобы событие получило широкую огласку. Чтобы о нем узнало как можно больше людей.

— Не очень верится.

— А вы наведайтесь еще раз к директору колледжа.

— Хотите сказать, он что-то недоговаривает?

— Неплохо бы расставить все точки над i. Выяснить, были ли все трое на нашей стороне, и если так, играли ли по одному и тому же сценарию. Не пытались ли отвести внимание от кого-либо еще.

— Полагаете, я могу ему доверять?

— Вероятно, нет. Но интересно послушать, как он будет выкручиваться. Я попытаюсь навести справки через своих знакомых в министерстве иностранных дел, но уж и вы постарайтесь, Сидни. Чертовы университетские никогда нам ничего не рассказывают, а вызывают, когда уже поздно. Ужасно трудно работать.

Приятели начали спуск с крыши. Китинг задержался и посмотрел на священника:

— Как вам перспектива разговора с директором? Беседа с ним не подорвет вашу репутацию в колледже?

— Совесть превыше репутации.

— Вы ведь мне сообщите о разговоре с ним?

— Обещаю.

— Вероятно, это будет непросто. Руководство постарается как можно дольше держать вас в неведении, но вы-то знаете, как далеко простирается ваша преданность?

Сидни возобновил спуск по узкой лестнице. Последний вопрос ему могли бы не задавать.