Уинстон Грэм - С этим я справлюсь

– Ты совсем не такая, как он. Я тебе уже говорил. Скорее ты похожа на меня. С этим трудно спорить. Знаешь, как меня звали в школе? Индюк. Потому что у меня красная шея. Трудно начинать жизнь с таким прозвищем, правда?

– Наверно.

– Но и ты не слишком хорошо начинала. И это наложило отпечаток на твое отношение к жизни. Ты тоже о ней невысокого мнения. И так же не уверена в себе. Я никогда не бываю в себе уверен, даже если действую правильно. Знаешь, когда я в первый раз был с девушкой, мне все время казалось, что ей скучно и противно. Это здорово мешает… Все равно что идти не в ногу.

– Не делай из мухи слона.

– Это ты так считаешь. Знаешь. я всегда ладил с отцом. Я его понимаю, а временами даже восхищаюсь. Он сохранил фирму, иначе она бы просто развалилась. Но остальные… Лучше уж презирать их самому, чем теперь насмешливые взгляды.

Терри ещё некоторое время рассуждал на эту тему, но я не слушала. А если бы слушала, то, скорее всего, посчитала дураком, который полагает, будто я не вижу, в чем суть. Все дело было в том, что Марк его перехитрил. Как – я не поняла, да и не интересовалась. Меня нисколько не миновали проблемы Терри, как и проблемы Марка. И фирма их значила для меня меньше, чем прошлогодний счет из прачечной.

Может, мне стоило обратить больше внимания на сам факт, что Терри затеял со мной этот разговор. Просить у меня помощи и сочувствия было все равно, что хвататься за соломинку. Но я только понимала, что он напирал на что-то более глубокое, чем так называемая логика. Мы с Терри похожи были на два дома, стоящие на противоположных сторонах улицы, но связанные тропинкой.

Я не сказала Марку об этом разговоре ни в тот вечер, ни на следующий день. Хватало собственных забот. Во вторник я натаскивала Фьюри, готовясь к охоте в среду. Это было ужасно – ведь я знала, что мы в с ним последний раз вдвоем. В среду в толпе будет совсем не то.

К своему удивлению, я обнаружила, что есть ещё некоторые вещи, которых мне будет не хватать. Среди них семья Ричардсов, с которыми за столь короткое время я успела подружиться больше, чем с кем другим за всю свою жизнь. Да и приятно оказалось быть хозяйкой, иметь собственный дом, к тому же такой красивый и уютный.

За завтраком Марк был очень разговорчив. Охота начиналась в десять, мы должны были добраться туда на машине. Видя Марка в таком настроении, я поняла, каким тихим и подавленным он был последнее время.

Я завтракала с ним в предпоследний раз. На следующий день вечером я войду в его спальню, когда он разденется, выберу момент, когда он отвернется, подменю ключи и…

– Правда, что ты продал фирму, Марк? – спросила я.

Он поднял на меня глаза и улыбнулся.

– Почти. Предложение уже сделано. Мы рекомендуем всем держателям акций принять его.

– Но почему? Я думала, ты никогда на это не пойдешь.

– Я сам так думал всего несколько месяцев назад. А потом представил, что сколько бы я там ни работал и что бы ни делал, мы никогда не избавимся от склок, которые отравляли жизнь ещё моему отцу. И подумал, – чего ради? Пусть забирают.

– Но чем ты будешь заниматься?

– Может, начну дело с кем-нибудь другим. Есть несколько владельцев типографий, которые издают книги, которые меня интересуют. Это для меня интереснее. Я собирался сказать тебе, но ждал, когда дело решится окончательно.

– А что будут делать остальные?

– Рекс тоже уходит от дел, как и я. Денег ему хватает. Если Холбруки захотят остаться, то, сохранят свои места в правлении.

– Они болезненно это восприняли?

– Да. Но, честно говоря, не вижу, на что им обижаться; они сами обратились к Малькольму Лестеру. Конечно, организатором нашего ответного удара выступил Рекс.

– Он умнее, чем кажется.

– Кроме двух первых встреч с Лестером, я старался все делать в открытую. Перед держателями акций теперь поставлен вопрос о выборе.

– Понимаю…

Марк встал.

– Расставаться с фирмой тяжело, но я решился. Ужасно неприятно, Марни, когда месяцами тянется склока. Я искренне надеюсь, что Холбруки, проглотив горькую пилюлю, тоже почувствуют облегчение. Зависть – скверная штука, страдаешь от чужой зависти, или завидуешь сам.

Встала и я. Марк сказал:

– Марни, надеюсь, теперь ты позволишь мне начать переговоры со Стротом и с другими фирмами? Я хочу поехать к ним один. Думаю, сумею договориться.

– Каким образом?

– Ну, этого Уэстерман предложить не мог, потому что это незаконно. Я собираюсь предложить вернуть украденные деньги только при условии, что они снимут обвинения.