Уинстон Грэм - С этим я справлюсь

Я ждала продолжения, но его не последовало.

– Только из-за этого? Не может быть!

– Отчего же?

– Ты не стал бы стараться ради такого пустяка. Не стал бы, Марк. Никто бы не стал.

– Тебе это кажется неубедительным?

– Нет.

– Ну что же, у меня все-таки были свои причины.

– Какие?

– Пусть тебя это не волнует.

Когда мы добрались до его дома, миссис Ленард уже ушла к себе. В столовой был оставлен холодный ужин. Марк достал ещё один прибор и мы принялись за салат, язык и бутылку пива. Я готова была наброситься на еду, но перед ним старалась не походить на голодного волка. Я понимала, что все ещё хожу по лезвию бритвы, что все ещё стою одной ногой в тюрьме, но впереди уже наметился выход, я увидела его, поскольку Марк вновь стал со мной мягок и мил – как раз то, что нужно. Просто чудо.

Теперь все было не так, как в машине. Там мы сидели в полутьме, боком друг к другу. Здесь, за столом, мы смотрели друг другу в лицо, как во время ужина в Кембридже. Марк мог не только слышать, но и видеть меня, поэтому мне приходилось все время следить, как я говорю и как выгляжу. Еще в холле мне удалось бросить взгляд в зеркало, припудриться, чтобы скрыть следы слез, и провести расческой по волосам. Но слишком аккуратной и собранной выглядеть не стоило.

Я удивилась, как раскраснелись мои щеки. Но лицу это только пошло на пользу.

Марк был бледен, как мел, и выглядел очень усталым. Черные глаза пристально и неотступно вглядывались в меня, словно хотели проникнуть в самую душу.

– Сколько денег в кейсе? – спросил он.

– Шестьсот фунтов.

– А остальные?

– В банке в Суиндоне и на почтовом счете в Шеффилде. А часть – с багажом в камере хранения в Ноттингеме.

– Зачем ты так их разбросала?

– Нельзя было оставлять так много в одном месте.

– Ты обо всем подумала заранее, верно?

Я мяла в руках кусочек хлеба.

– Видно, не обо всем, раз ты меня нашел.

– Да, нашел.

– Как?

Видно, я зря спросила: лицо его сразу напряглось.

– Лучше я пока об этом помолчу. Просто для надежности, что ты не сбежишь снова.

– Марк, ну не могу я пойти завтра на работу, будто ничего не случилось! Правда, не могу. У кого-то все равно должны были возникнуть подозрения.

– Какие могут быть подозрения, если деньги на месте?

– А где был Терри? Ты ему ничего не сказал?

– Я никому не сказал. К тому же он все утро был занят с клиентами.

– Но как же я возьму остальные деньги? Из Суиндона и Шеффилда, я имею в виду. На это завтра уйдет весь день!

– Сначала выйди на работу. За деньгами съездим потом вместе. Пока, чтобы возместить недостачу, я могу положить шесть сотен на счет фирмы из собственных средств. В бумагах все будет в порядке, если Уорду или кому-то из Холбруков захочется взглянуть. Хотя вряд ли.

Голос Марка утратил прежнюю резкость. Вначале он говорил со мной очень зло и сердито, но теперь успокоился. В известном смысле, мы, наверное, оба чего-то добивались. И если у меня больше не будет промахов, может быть, все обойдется. Угроза исчезла, теперь шли переговоры. Но о чем? Даже влюбленный не не может быть образцом христианского всепрощения. Чего он хочет?

Понятно одно: ему нужна я. Мурашки пробежали у меня по спине.

Сейчас Марк Ротлэнд наблюдал за мной, и следовало быть осторожной.

– Странное ты создание. Самое странное из всех, кого мне доводилось встречать.

Я опустила глаза.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Если судить по твоему рассказу, ты мало общалась с другими людьми. Занималась верховой ездой – понимаю. Но остальное время? Ведь ты жила так больше двух лет. И у тебя не было друзей?

– У меня не было приятелей. Я мало кого знала. Но не чувствовала себя одинокой. Мне всегда было чем заняться.

– Но так же жить нельзя. Ты слишком замкнута.

– Меня это устраивает.

– Или одиночество помогает тебе сочинять столь захватывающие истории? Помню, как ты рассказывала мне о своем муже. Как потрясла тебя катастрофа, в которую он попал на мотоцикле, и как ты не могла оставаться больше в Кардиффе. Очень трогательно!

– Не напоминай, пожалуйста. Мне очень стыдно.

– Неужели? Надо же! А насчет родителей в Сиднее, как тяжело они переносят жару в летние месяцы? Или как твой отец смотрит матчи на кубок Дэвиса? Ведь это все нужно было придумать!

– Прости, мне очень жаль.

– Интересно, сколько из твоих сегодняшних рассказов – такие же придумки?

Я подняла голову.

– Теперь я не лгу! Это совершенно разные вещи! Я была дурой, но мне и в голову не приходило, что придется с кем-то близко сойтись на работе. Я говорила тебе уже, что люблю уединение! Когда оказывается, что нужно знакомиться с людьми, я вынуждена что-то добавлять к тому, что рассказывала о себе прежде. Это как снежный ком, который все растет…