А Дэвис - Миллионерша-подросток

А.Дэвис

МИЛЛИОНЕРША-ПОДРОСТОК

Вскоре после прибытия в Вашингтон я уже сидел за столом напротив Старика в его офисе на Пенсильвания-стрит.

- Твое прикрытие, кажется, работает превосходно, Джерри, - сказал он. - Как тебе удается совмещать роль частного детектива с деятельностью агента службы безопасности? - спросил он.

- Как нельзя лучше, сэр. Никто, даже местная полиция, ничего не подозревает.

- Насколько я знаю, один из служащих полицейского управления - твой лучший друг.

- Cол Конвейл, сэр. Мы росли вместе.

- Хорошо, - кивнул Старик. - Очень хорошо. - Он помолчал, продолжая просматривать бумаги. - Думаю, тебе любопытно знать, зачем я вызвал тебя в управление, - сказал он наконец, посмотрев на меня поверх очков.

- Новое задание, я полагаю. Что - Атланту передают другому агенту?

- Нет, - ответил шеф. - Ты остаешься на своем месте. Причина же, по которой я вызвал тебя сюда, заключается в том, что исчез особо ценный и пользующийся особым доверием сотрудник Государственного Департамента, а единственная его родственница, родная мать, живет в Атланте. Его зовут Cидни Брайн.

- Как он исчез, сэр?

- Исчез, и все. Просто пропал и никаких следов. Имел, между прочим, доступ к нашим сверхсекретным кодам. - Старик поднялся, наклонился через стол и передал мне папку. - Здесь досье на него и некоторые сведения о его матери. Ознакомься, а за обедом изложи свои соображения.

Пообедав, Старик отложил салфетку в сторону и откашлялся.

- Джерри, - начал он, и мне показалось, что я уловил нотку смущения в его голосе, - я слышал, как ребята в нашем офисе однажды говорили о тебе, и мне хотелось бы задать тебе один весьма деликатный... э-ээ... даже интимный вопрос, который совершенно не входит в сферу наших служебных отношений. Ты не возражаешь?

- Вовсе нет, - недоуменно ответил я.

- Благодарю тебя. Я спрашиваю тебя только лишь из любопытства, так как в моем возрасте подобного рола сведения уже абсолютно бесполезны. Но я слышал, что ты владеешь... как бы сказать... э-ээ... таким методом, при котором можешь долго удовлетворять женщину, не исчерпывая себя при этом до конца. Это правда?

- Да. - Я ухмыльнулся, смекнув, куда он клонит.

- Но как? Как это возможно?

Я доходчиво объяснил ему. Мой сосед по комнате в колледже, бакалавр-психолог по имени Билл Эванс, разработал за время нашей учебы теорию, заключающуюся в том, что во время полового акта каждый мужчина в состоянии определить момент наступления оргазма - и может сам предотвратить этот процесс, с усилием сосредоточившись на каком-то, совершенно постороннем предмете, желательно, представляющем для него большой интерес.

Билл проверял на практике свою теорию с любой подвернувшейся студенткой, пока не достиг совершенства. Для него "абсолютно посторонним предметом" - или "финтифлюшкой", как он называл это - было огнестрельное оружие. Будучи коллекционером старинного огнестрельного оружия, он клялся, что разбирал по винтику, чистил и снова собирал каждый из своих старинных мушкетов или пистолетов во время продолжительных половых актов.

Однажды, чтобы доказать правдивость своей теории на вечеринке во время уик-энда, где вино лилось рекой, он оттрахал и совершенно очаровал семерых молодых студенточек, непрерывно продержавшись без оргазма восемь часов и девятнадцать минут. Студенточки кончили раз по десять. Они наперебой пытались заставить его излить в них сперму, заключая пари, но никто так и не выиграл. Когда слух о невероятных способностях Билла распространился по колледжу, нет необходимости говорить, что он стал сверхжеланным гостем для большинства девичьих компаний.

Финтифлюшкой для Билла служило оружие. Я же предпочел цифры. Тренируясь, я обнаружил, что умножая два ряда цифр, я могу продолжать половой акт бесконечно долго.

- Я понимаю. - Старик как-то печально вздохнул, когда я кончил рассказывать, затем на его морщинистом лице появилась одна из его редких улыбок. - Если бы только я знал об этом раньше, когда был молодым.

Четыре часа спустя я уже возвратился в Атланту и, забрав на стоянке аэропорта свою машину, покатил домой.

Гроза налетела внезапно. Порывы ветра бросали потоки дождя, закрывая сплошной пеленой ветровое стекло моего автомобиля, когда я свернул с Четвертой авеню на Мемориальное шоссе. Внезапно свет фар выхватил из темноты грязную, насквозь промокшую и пьяно пошатывавшуюся девчушку. Увидев, что, сделав несколько нетвердых шагов, она упала прямо на обочину, я резко затормозил.