Иэн Рэнкин - Не на жизнь, а на смерть

Нет, в отделе определенно не место его дочери. К тому же всегда существует опасность, что там может околачиваться Лэм.

А потому Ребус нашел свободную комнату для допросов, на время расследования переоборудованную в чулан и забитую картонными коробками, ненужными стульями, сломанными настольными лампами и компьютерными клавиатурами. В углу пылилась громоздкая механическая пишущая машинка. Тут же громоздились компьютеры, упакованные в картонные коробки, и кипы папок с документами, покрытые слоем пыли.

Так что на данный момент это был просто тесный душный склад. Зато там стоял стол и два стула, а с потолка свисала электрическая лампочка. На столе торчали забытая стеклянная пепельница с окурками и два пластмассовых стаканчика с зеленовато-черной плесенью на дне. На полу валялась расплющенная пачка сигарет. Ребус поддал ее ногой, забросив под груду стульев.

– Не бог весть что, – сказал он, – но это мой дом. Садись. Хочешь чего-нибудь?

Казалось, она не поняла вопроса:

– Чего, например?

– Ну, не знаю… Кофе, чаю?

– А можно диетической кока-колы?

Ребус покачал головой.

– А как насчет пива?

Он рассмеялся, поняв, что она подкалывает его. Ему было больно видеть, как она переживает, особенно из-за такого ничтожества, как Кенни.

– Сэмми, а у Кенни есть дядя? – спросил он.

– Дядя Томми?

Ребус кивнул:

– Он самый.

– А что с ним?

– Да так… – сказал Ребус, кладя ногу на ногу, – что ты о нем знаешь?

– О дяде Кенни? Да почти ничего.

– Чем он зарабатывает на жизнь?

– По-моему, Кенни говорил, что он где-то торгует, на рынке, что ли.

Например, на рынке на Брик-Лейн. Продает вставные зубы.

– Или, может, просто доставляет товар на рынок, я не помню.

Доставляет краденый товар? Товар, который получает от воров – вроде того парня, что выдавал себя за Оборотня?

– Как бы там ни было, на жизнь ему хватает.

– А ты откуда знаешь?

– Кажется, Кенни мне говорил. Иначе откуда я узнала бы?

– А где работает Кенни?

– В Сити.

– Да, но в какой фирме?

– Фирме?

– Он ведь курьер, верно? И работает в фирме?

Она покачала головой:

– Он перестал работать на фирме, как только у него появилось достаточно клиентов. Помню, он говорил, что его босс на старой работе кипятком писал… – Она испуганно замолчала, взглянула на него и покраснела. На миг она забыла о том, что разговаривает с отцом, а не просто с каким-то полицейским. – Извини, – сказала она. – Его босс бесился из-за того, что Кенни забирает себе значительную часть заработка. Видишь ли, Кенни знает все кратчайшие пути, где какой дом, и все такое… Многие водители путаются, не могут найти какую-нибудь улочку, особенно если номера домов перепутаны… – Да уж, Ребус и сам подчас недоумевал по поводу нумерации лондонских домов. – Но только не Кенни. Он знает Лондон как свои пять пальцев.

Хорошо знает Лондон: дороги, кратчайшие пути. На мотоцикле можно передвигаться по городу со скоростью света. По всем тропинкам, по всем шоссе. Со скоростью света…

– А какой у него мотоцикл, Сэмми?

– Не знаю. Кажется, какая-то модель «Кавасаки». Один, тот, что полегче, он использует для работы, а на другом ездит по выходным; вот это здоровый мотоцикл.

– А где он их держит? В Черчилл-Эстейт ведь не очень-то много безопасных мест?

– Там неподалеку есть гаражи. Их уже пытались вскрыть, но Кенни поставил железную дверь. Словно Форт Нокс [27]. Я все время издеваюсь над ним по этому поводу. Гараж лучше охраняется, чем его… – Ее голос вдруг упал. – А как ты узнал, что он живет в Черчилл?

– Что?

– Как ты узнал, что Кенни живет в Черчилл? – повторила она, повысив голос.

Ребус пожал плечами:

– По-моему, он мне сам сказал, в тот вечер, когда мы встречались у вас.

Она задумалась, пытаясь вспомнить тот разговор. Но похоже, так ничего и не вспомнила. Ребус тоже размышлял молча.

Словно Форт Нокс. Неплохое место для краденой машины. Или для трупа.

– Итак, – начал он, придвигаясь поближе к столу, – рассказывай, что, по-твоему, произошло. Что он скрывал от тебя, как ты думаешь?

Она уставилась на поверхность стола, медленно качая головой, а потом едва слышно выдавила:

– Я не знаю.

– Может, вы поссорились из-за чего-нибудь? Повздорили?

– Нет.

– Может, он тебя приревновал?

Она порывисто вздохнула:

– Нет.

– Может, у него кто-то есть?

– Нет!

Когда он поймал ее взгляд, то почувствовал легкий укол совести. Он ни на секунду не забывал о том, что она – его дочь; но он не только отец, он – полицейский и вынужден задавать ей эти вопросы. Он пытался сочетать обе роли, чтобы по возможности причинить ей поменьше страданий.