Сергей Валяев - Топ-модель

Я взмахиваю рукой — и лакированный, как туфель, автомобиль притормаживает рядом, насыщенный запахами дорогой кожи, дорогого одеколона и дорогой жизни. За рулем рыхлится водитель с лицом борца вольного стиля. У него рваные уши, как у медведя, и улыбка до этих самых рваных ушей.

— Привет, девочки? Поехали!

— Поехали, — говорит Евгения, толкая меня в спину. — И с ветерком.

— Есть с ветерком, — крякает водитель.

Я легко и свободно запрыгиваю в салон машины; Евгения следует за мной. В салоне прохладно, как в погребке, звучит модная песенка — две «школьницы» пропагандируют лесбийскую любовь, голося, что они сошли с ума от друг к другу, город за тонированными стеклами кажется не таким уж стихийно-страшным и опасным. «Медведь» за рулем смотрит на нас через зеркало заднего обзора и сообщает доброжелательно:

— А меня зовут Жора. Я помощник депутата Шопина. Слыхали о таком?

— Как-как? — морщится Евгения.

— Шопин. А что?

— Ничего. Мне послышалось нечто другое.

— Ага, — ухмыляется водитель. — Это всем слышится. Да что делать? Он даже хотел взять фамилию жены… Зарайская… Так мы его отговорили. «Зарайская» ещё хуже, чем «Шопин»… в шуме Думы… — И гогочет в голос. Сейчас проедем цитадель народовластия, — кивает в сторону мелькающих зданий, возвышающих, подобно окультуренным кварцевым скалам. — Погуляем, девочки?

— С кем? — спрашивает Евгения. — С депутатом?

— Не. Со мной. — Протягивает визитку. — Приглашаю на ужин. Куда душа пожелает. Я раньше шеф-поваром работал в «Балчуге». Можно туда. Хотя, вспомнил, у моего шефа скоро день рождения. Хотите на день рождения?

— Спасибо, — сдержанно говорит двоюродная сестра. — У нас вечер занят. Сегодня.

— Да не бойтесь, девчонки, — пыхтит «Медведь». — Я с виду страшный, а на самом деле добрый, мягкий и пушистый.

Я вдруг ловлю себя на мысли, что за поездку не произнесла ни слова, только улыбаюсь, как последняя дура. Что такое? Это мой новый образ? Великолепной молчаливой остолопки? Этого ещё не хватало, и поэтому брякаю:

— Вы похожи на медведя. С картины Шишкина «Утро в сосновом бору».

— Отличная характеристика, — веселится Жора. — Сейчас мишка самое модное животное на политической арене. Советую дружить.

— Мы подумаем, Георгий Жаркин, — говорит Евгения, рассматривая визитку. — И если, что надумаем, позвоним.

— Все так говорят, — вздыхает водитель и развивает мысль о том, что, когда мужчина относится к женщине по-доброму и с уважением, то с её стороны ждать ответных положительных чувств не приходится, а вот, когда…

— А мы приехали, — прерывает чужое нытье сестра. — Все будет хорошо, Жора, — протягивает водителю несколько купюр. — Хватит?

— Девочки, обижаете, — говорит «Медведь». — Купите себе заколки или мороженое. И желаю удачи. Звоните, когда хотите…

— Пока! — Я хлопаю дверцей. — Какой милый, — говорю сестре.

— Считай, что нам повезло, — отвечает Евгения. — Впредь веди себя прилично и осмотрительно. Не прыгай в машины, как коза на утес.

— Почему?

— Это чревато, — грозит указательным пальцем, — козочка.

— Сама такая, — фыркаю.

— Ох, Маруська, ты у меня дождешься…

— Погоди, — вдруг останавливаюсь я, глядя вслед удаляющемуся авто. Мы ему адрес не называли — и приехали. Это как?

Евгения после заметного замешательства пожимает плечами и говорит, что все дороги ведут к Центру моды, куда мы, собственно, и прибыли.

— Да? — озадаченно переспрашиваю я. — Надо же, как замечательно.

Конечно, мне бы, дурочки, обратить внимание на такой противоестественный и подозрительный казус, да было не до этого. Право, не до этого! Передо мной возвышался храм Высокой моды, и мои чувства были схожи с чувством фанатического верующего, убежденного, что там он наконец обретет счастье и подлинное успокоение.

Воодушевившись, я вместе с сестрой направилась к современному зданию из стекла и бетона, где отечественные модельеры шили свои эксклюзивные коллекции. Огромное полотнище цвета оранж над парадным входом утверждало, что сейчас и здесь проходит Неделя прет-а-порте сезона «весна-лето».

Желающих поглазеть на последний писк моды было предостаточно. В основном, они, как и мы, прибывали на престижных автомобилях — своих, правда. Выбираясь из них, леди и джентльмены с пренебрежительными гримасами шли в Центр, показывая всем независимым видом, что вынуждены подчиняться неким, не слишком приятным законам высшего света.

В фойе было суетно, нервно и празднично. То тут, то там лопались шаровыми молниями фотовспышки беспардонных папарацци. Мелькали знакомые лица — знакомые по ТВ: фотомодели, топ-модели, поп-звезды средней величины, журналисты. Один из них с лохматой неопрятной шевелюрой и с многообещающей ухмылочкой брал интервью у какой-то тускловатой кики. Та жалась от общего внимания и выглядела несчастной. Все остальные улыбались и говорили друг другу чепуху, обязательную в таких случаях. Большинство дам без возраста были одеты без вкуса и ума, однако держались с приятным достоинством. Когда у тебя есть состоятельный супруг или друг-спонсор, почему бы не чувствовать себя хорошо?