Андрей Константинов - Умельцы

— Давай сначала посмотрим газеты, — ответил Купцов.

В течение сорока минут двое бывших ментов тщательно изучали «Рекламу-шанс». Никаких подчёркиваний, пометок, записей или хотя бы надрывов бумаги они не нашли. В пачке наличествовали все номера «Рекламы» за март и первую половину апреля. Начиная с середины апреля Трубников газеты уже не покупал.

— Чтобы это значило? — спросил сам себя Петрухин.

— Если исходить из того, что газеты ему были нужны для поиска объекта налета, кражи или мошенничества… учитывая его характеристики, я полагаю, что все-таки для налета… Если исходить из этого, то следует полагать, что к середине апреля обстоятельства изменились. Он обнаружил некий другой вариант заработка.

— Логично. Если это так, то, скорее всего, этот вариант связан как-то с господином Строговым. Вероятнее всего, Строгов предложил ему какое-то дело. Ну скажем, разобраться с Нокаутом.

— Посредством выстрела в голову? — спросил Купцов.

— Навряд ли… Я думаю, что все было по-другому.

— Как?

— Давай немножко порассуждаем. Некий Саша Трубников, о котором мы еще ничего не знаем, кроме того, что он довольно решительный малый, приезжает в Питер. Откуда — неизвестно. Прошлое его нам тоже неизвестно. Мы можем только предположить, что этот парень уже видал виды… Он приезжает из провинции в большой европейский город. Без денег, без друзей, без связей… Совершенно новый человек, ничего в Питере не знает…

— Подожди, — перебил Купцов. — А почему ты думаешь, что он только что приехал? Жулики очень часто меняют адреса. Чуть запахло жареным — сразу снимает другую хату. Или одновременно имеет несколько берлог.

— Леня, не читай мне ликбез. Я, конечно, не следователь… всего лишь опер, но кое-что о криминальном мире знаю.

— Ага… понятно. Книжки Марининой читали, Дмитрий Борисович?

— Во-во. Там и поднахватался. А так бы и помер дурой неграмотной. Ну ладно… ты слушай, что я тебе говорю. Я могу, конечно, ошибаться, но думаю все-таки, что приехал он недавно. Дело в том, что, пока ты ездил за экспертом, я пообщался с соседями. Все говорят: города он не знает. Несколько раз обращался с вопросами: как проехать туда-то? А как туда-то? С собой носил схему Питера. Второй фактик: по вечерам, как правило, сидел дома. Может быть, характер такой. Но вполне вероятно и другое: некуда идти, не к кому. Звонил очень редко. Ему — еще реже.

— Возможно, ты прав, — сказал Купцов.

— Ну так вот, приезжает наш Саша Трубников в Питер. Первый вопрос, который ему нужно решить — жилье. Прямо на вокзале топчется масса теток, которые предлагают номер в гостинице, квартиру или комнату. Но это относительно дорого. Наш Саша покупает газету и ищет более дешевый вариант. Денег-то у него не особо.

— Или первые несколько дней живет на хате, что снял у вокзальных теток.

— Возможно, какое-то время он жил на более дорогой хате. Довольно скоро начал понимать, что здесь, в Питере, его никто не ждет. Доллары сами с неба не сыплются, под ногами не валяются. Деньги тают. Вот тогда он покупает газету и находит хату подешевле. Вариант далеко не идеальный, но его устраивает… пока. Ему хочется денег. Много и сразу. Он бродит по Питеру, видит, какими витринами сверкают магазины, какие кабаки, бары, казино. Какие дорогие шлюхи выходят из дверей этих кабаков. Какие тачки их увозят… В общем, он чувствует себя человеком второго сорта. Но таковым себя не считает! Он полагает, что с его умом, волей, решительностью он должен командовать этими слизняками на «мерсах» и «вольво»… Он хочет занять свое место на празднике жизни. Но места заняты, и сияет золотая табличка: «Местов нету»… Значит, нужно суметь взять его силой. С ножом в руках. Или с обрезом… Он начинает думать: как это сделать? Он начинает покупать газеты бесплатных объявлений. Смотрит, кто продает или покупает дорогостоящие вещи — машины, квартиры, антиквариат. Вполне вероятно, что в марте — апреле он даже ходил на какое-то дело и что-то сумел взять. Но навряд ли много. Скорее всего, взял на грабеже какую-то мелочевку, а крупное дело все не перло. Срывалось. Откладывалось… И здесь он познакомился со Строговым! Где? Как? Не знаю. Но в какой-то момент, вероятно — в первой половине апреля, он познакомился со Строговым. И Строгов предложил ему дело.

— Почему в первой половине апреля?

— Потому что шестнадцатого апреля у Анжелы Шестаковой был день рождения. Девятнадцать лет.

— Анжела — это дочь соседей Смирнова?

— Она… кукла Барби со страстной мечтой выйти замуж за миллионера.