Дарья Калинина - Нимфа с большими понтами

Тимофей тоже заинтересовался.

— Позвольте и мне взглянуть, — сказал он. — И я ведь видел этого человека. Хотя и мельком.

Взяв бумажку, он с минуту сосредоточенно разглядывал ее.

— Да, — наконец произнес он. — Сомнений нет. Это был он.

— Только с бородой, — отмерла Кира. — Вернее, со щетиной. Но это он.

— Уверены? — поинтересовался оперативник.

И трое свидетелей, видевших скрывающегося в лесу преступника, закивали головами дружно, хотя и не вполне синхронно. Оперативник таким ответом удовлетворился.

— А кто он? — спросил у него Тимофей. — Откуда у вас взялась эта фотография?

— Да! — спохватились и подруги. — В самом деле, откуда вы узнали, что это он?

— А вы прочитайте, что там написано, — предложил им Коля.

Возле фотографии и в самом деле было несколько строк. Выглядели они еще более размазанными, чем лицо подозреваемого. Однако Тимофею удалось прочесть.

— Пасечник, — прочитал он. — Владимир Сергеевич. Осужден в ноябре 2005 года по статье… И что?

— Постойте! — неожиданно воскликнула Виолетта Викторовна. — Как там его? Пасечник?

— Да.

— Но это же фамилия нашей служанки! Светы! Он что же, ее родственник?

— Брат, — кивнул головой Коля. — Родной и единственный.

— Ой! — вскрикнула Леся.

Но на ее реакцию обратила внимание одна Кира. Остальные слушали Николая.

— Пасечник Владимир Сергеевич, осужденный за грабеж и бежавший из мест, где он отбывал свое наказание. Верней, бежал он по дороге, когда его перевозили из одной зоны, где он пребывал временно до решения суда, на другую, где ему предстояло отбывать свой срок. После этого прибился сюда, надеясь получить помощь от своей сестры и…

— Да, да! — неожиданно воскликнула Леся, перебив оперативника. — Она так и сказала!

— Кто?

— Света! Я первой наклонилась над ней и услышала…

— Что ты услышала?

Это закричал Глеб. Лицо у него перекосилось и стало совершенно белым. Но Лесе было не до странной реакции парня.

— Когда я наклонилась над Светой, она прошептала всего два слова: «Братик» и «Вовка»! А потом снова потеряла сознание.

— Боже мой! — ахнула Оксана, когда до нее дошел смысл сказанного опером и Лесей. — Так что же это такое? Получается, брат убил родную сестру? Но за что?

— Оксана, что ты спрашиваешь? Он же преступник! — экзальтированно воскликнула Виолетта Викторовна. — Какая ему разница, кого убивать? Сначала убил Машу, а потом добрался и до Светы.

— И не посмотрел, что она его сестра? Нет, не думаю, — возразила ей Кира.

— Интересно, — подбоченившись, уставилась на нее Виолетта Викторовна. — А как же ты думаешь, дело было?

— Я думаю, что он не убивал Свету, — сказала Кира. — Зачем ему было ее убивать, если она его кормила? Уверена, в термосе, с которым ее видел Виктор, был суп или какая-то другая горячая еда для ее брата. Она несла ему ее в лес. Приготовила и несла.

— И одежду она ему покупала, — вмешалась в разговор Леся. — Чтобы не замерз.

— Одежду? — хмыкнул Тимофей. — Это вы с чего взяли?

— Свитер, — ответила ему Леся. — На этом типе был свитер с точно таким же рисунком, какой был у Светы в машине, когда мы с ней встретились впервые.

— Она как раз возвращалась из соседнего поселка с покупками, — сказала Кира.

— И этот свитер был среди покупок.

— Она его купила специально для брата, — добавила Кира. — Оно и понятно, ночи еще стоят прохладные. И в лесу ему было бы холодно без теплой одежды.

— Допустим, — кивнула Виолетта Викторовна. — Допустим, что она его кормила, одевала и оберегала. Ну и что с того? Преступникам не свойственна благодарность. Она его укрывала. А он все равно взял и убил ее. Он же преступник!

Похоже, в голове у милейшей дамы прочно сформировался стереотип: человек, один раз осужденный, пусть даже и за незначительное преступление, но побывавший за решеткой, навеки проклят. И ждать от него можно всего, вплоть до самого жестокого и беспричинного убийства.

Но, к счастью, оперативник в этом вопросе был скорее солидарен не с ней, а с подругами.

— Вообще-то я тоже считаю, что Пасечнику не было необходимости убивать свою сестру, — сказал он. — И более того, каким бы дураком он ни был, он бы не стал ее убивать. Собственно говоря, только она могла выручить его из той ситуации, куда он сам себя загнал.

— Но если это сделал не он, то кто тогда? — недоуменно протянул Виктор.

— Да нет же! — воскликнула Виолетта Викторовна. — Он это! Он! И Леся слышала, что сказала Света. Ведь правда, Леся? Ты же слышала, она назвала имя брата!