Дарья Калинина - Сваха для монаха

— Думаешь, капитан не найдет настоящего преступника?

— Этот деревенский чудак? Я тебя умоляю!

— И что нам делать?

У Катьки было несколько версий. Первая — это бежать. Но ее подруги отвергли сразу же. Вторая заключалась в том, чтобы просить приюта и убежища у настоятеля монастыря. Но это в том случае, если убитый, в убийстве которого подозревали теперь подруг, не был бы лично знаком с настоятелем. А так у настоятеля могло возникнуть вполне понятное желание наказать двух нахалок, лишивших его ценного работника. Так что этот путь спасения подругам после некоторого колебания также пришлось отвергнуть.

— И последнее, что мы можем сделать, чтобы спастись, это самим найти преступника!

Вот это понравилось Марише куда больше! Она вскинула голову и посмотрела на подругу.

— И с чего мы начнем?

Катька, которая, похоже, не ожидала такого быстрого согласия, слегка растерялась.

— Ну-у-у, — протянула она, — мы можем поговорить с другими трудниками. Владимир прожил в монастыре все лето. Они должны его хорошо знать.

— Точно! Вдруг у него тут были враги!

— Конкуренты!

— Другой художник, который тоже желал реставрировать Никольский скит.

Какая-то мысль прокрутилась в голове Мариши. Но быстро ускользнула. А вот версия с конкурентом была отвергнута прежде всего потому, что Владимир сам рассказал подругам, что в монастыре он единственный профессиональный художник. И потому роспись Никольского скита поручили именно ему. Никакой конкуренции.

Поэтому подруги сразу же принялись разрабатывать другую версию.

— А что, если он приехал в монастырь, потому что ему необходимо было где-то спрятаться?!

— Ага! Натворил чего-нибудь в большом мире. А тут решил пересидеть.

— Но враги все равно его нашли.

— И устранили!

Эта версия была всем хороша. За исключением одного-единственного момента. Кто бы ни явился из большого мира в монастырскую обитель, чтобы устранить художника, его должны были здесь видеть. А никого из посторонних, кроме двух подруг, возле Владимира тем роковым вечером не было.

— Так что эта версия опять же говорит не в нашу пользу.

— Но преступник мог спрятаться!

— Где?

— В лесу! В деревне! В конце концов, он мог замаскироваться. Или выждать, а потом уж нанести свой удар.

— С нами в автобусе приехала целая куча народу, — не согласилась Мариша. — И все они остались где-то в Алёхине.

— Думаешь, преступник среди них?

— Очень может быть.

Но Катька размышляла уже о другом.

— Нужно поговорить с Евгением, — сказала она. — Пусть постарается припомнить, с кем еще контактировал сегодня вечером Владимир.

Дожидаться утра, чтобы побеседовать с Евгением, подруги не стали. И поплелись к нему. Жил он в том же здании и наверняка не спал. Какой сон, если его также обвиняли в убийстве Сухоручко? Так чего время терять?

Евгений и Владимир жили в одной комнате. И подруги сильно сомневались, что сейчас она будет открыта. Так и оказалось, комната была опечатана. И им пришлось разыскивать Евгения, бродя по этажу. Но в конце концов им указали на дверь, за которой спрятался этот бедолага.

При виде подруг, возникших на пороге номера, Евгений тут же воскликнул:

— Честное слово, девчонки, я не хотел впутывать вас в это дело!

— И все-таки впутал! — сердито сказала Мариша, пока Катька со странным выражением рассматривала Евгения.

Мариша уже знала, что к чему. Сначала Катька именно с таким лицом глазела на Бороду, потом переключилась на Владимира, а теперь, когда тот умер и сошел со стартовой дорожки до ворот ЗАГСа, перенесла свое внимание на Евгения. Да уж, непостоянная девушка эта Катя. А Евгению точно не позавидуешь.

— Не впутывал я вас! Менты уже и без меня знали, что мы с вами провели вечер вместе.

— И кто же мог им сказать?

— Не я! Честное слово, это был не я!

Подруги переглянулись. Собственно говоря, какая разница, кто донес на них милиции? Они пришли к Евгению совсем не за этим.

— А что же вы тогда хотите?

— Прежде всего, войти. Не можем же мы разговаривать, стоя на пороге.

Евгений посторонился. Подруги вошли. И стали задавать накопившиеся у них вопросы.

— Кто мог желать зла Владимиру?

— Не знаю. Никто.

— А кто был его самым близким другом?

— Не знаю.

— Не знаешь?

— Ну, наверное, я.

Мариша кивнула.

— Отлично! Мы продвигаемся к цели. А теперь ответь, как близкий друг, были у Владимира какие-то проблемы?

— Не обязательно в монастыре! — поддержала ее Катька. — И за его стенами тоже.