Дарья Калинина - Сваха для монаха

— А тут мы!

И переглянувшись, подруги весело захихикали. Плохое настроение у них словно рукой сняло. Всегда приятно сознавать, что есть люди, которым приходится еще хуже, чем вам. И с этой светлой мыслью подруги забрались в кровать. Не помолившись. И даже лбов не перекрестив перед сном на висящую на стене Тихвинскую икону Богоматери с младенцем. Икона отнеслась к их проступку равнодушно. Только глаза Богоматери взирали на подруг скорбно и жалостливо, словно предлагая девушкам все же сотворить короткую молитву. Но молитвы Богоматерь от двух грешниц так и не дождалась.

Это ли стало причиной последующих событий, или события развивались сами по себе, стихийно и независимо от молитвы подруг, только около трех часов ночи девушки были разбужены громким стуком в дверь. Перепуганные, они скатились с кроватей, чуть не споткнувшись о крутящуюся под ногами Маруську.

— Брысь! — ругнулась на нее Катя.

И, закутавшись в одеяла, подруги распахнули дверь.

Там толпилось несколько мужчин. Спросонья подруги даже не поняли, что двое из них одеты в милицейскую форму. И решили, что уже утро. Их автобус пришел. И их явились будить.

— Сейчас, сейчас! — засуетилась Мариша, мельком удивляясь, какой сервис в этой захолустной гостинице и какие добросердечные люди явились их проводить. — Уже бежим! Скажите, чтобы он не уходил!

Она имела в виду автобус. Но мужчина в милицейской, словно коровой пожеванной форме с погонами капитана на плечах тяжело шагнул через порог. И, очутившись в комнате, тут же опустился на единственный имеющийся в комнате стул. Мало того что стул был один-единственный, так он был еще и колченогий. Такое гостям не предлагают. Стул жалобно скрипнул под его грузным телом. Но все же устоял и не развалился.

— Никуда он и не уйдет уже, — заявил подругам незваный ночной гость, раскладывая на столе бумаги и извлекая из кармана самую обычную шариковую ручку в прозрачном корпусе и с синим колпачком.

Такие ручки продаются всюду в канцелярских магазинах по цене от пяти до десяти рублей, в зависимости от совестливости продавцов. Но почему-то подругам именно эта грошовая ручка внушила такое благоговейное почтение, что у них даже дух перехватило.

— Никуда он не уйдет, — повторил капитан, окончательно устроившись и утвердившись за столом. — Не сможет уже.

Мариша к этому моменту уже немного очухалась от сна. И понимала, что речь, вероятно, идет не про автобус. Для автобуса было еще слишком рано. Но тогда о чем? Или о ком? И почему этот деревенского вида милиционер явился среди ночи к ним в номер? Да еще и расположился тут с таким видом, словно до утра никуда не уйдет? Все это было очень странно. Мягко говоря, настораживало. И Мариша попыталась немного прояснить ситуацию.

— У вас в деревне такие порядки? — поинтересовалась она. — Вламываться среди ночи к молодым одиноким девушкам?

— Только не изображайте, будто бы вы ничего не понимаете.

— Не понимаем. Почему вы тут?

Мент тяжело заворочался на стуле, отчего бедолага жалобно заскрипел и задрожал всеми своими четырьмя рассохшимися ножками.

— Значит, добровольно признаваться не желаете? — поинтересовался капитан у подруг.

— В чем?

— Вино сегодня пили?

— А это что, противозаконно? У нас в стране объявлен сухой закон? Простите, не знали.

— Не шутите такими вещами! Отвечайте, пили сегодня вино в компании Владимира Сухоручко и Евгения Завлекалова?

— Владимира и Евгения? Художника и его друга? Ну да, пили. А в чем дело?

Сначала подруги испугались, что кто-то из монастырской братии увидел это застолье и донес настоятелю. Но при чем тут милиция? Вряд ли монастырские старейшины обратились бы к мирским властям по столь ничтожному поводу. Да и не потащился бы капитан среди ночи, чтобы корить их за распитие слабоалкогольных напитков. Даже если это и произошло всего в ста метрах от монастырских стен.

Нет, дело было не в застолье. А явно гораздо серьезнее. Об этом говорил вид капитана. И хмурое лицо его помощника с сержантскими погонами. Но этот молодой парень поглядывал на подруг с каким-то странным выражением. Мариша затруднялась точно его определить, но, пожалуй, это был ужас пополам с восхищением. Думается, именно так смотрели на леди Винтер четверо мушкетеров, когда палач отсекал голову бедной женщине.

— Вы нам скажете, что случилось? — повторила свой вопрос Мариша, которую все это встревожило до крайности.