Дарья Кожевникова - Ангелы далеко

Все произошло перед «про́клятым поворотом», где ограниченная с одной стороны горой, а с другой обрывом дорога изгибалась почти под прямым углом. Этот участок шоферы прозвали так потому, что аварии здесь случались с роковой периодичностью.

Перед самым поворотом, который отнял у Вадима его прежнюю семью, не доезжая до него, Валерий притормозил. Но он ведь никогда раньше не управлял такой большой и тяжелой машиной, как лесовоз! От излишне резкого торможения, да еще на сырой дороге машина начала складываться пополам. По инерции ее стало выносить к обочине, обрывающейся еще не отвесным, но уже очень крутым и высоким склоном.

Ларичев, вовремя сбавив скорость, первую минуту только наблюдал за Валеркиными попытками выровнять машину. Но потом передумал. В один миг в его мозгу пронеслась лавина мыслей…

Законы в нашем государстве таковы, что человека могут надолго посадить за хулиганство, кражу или просто за глупость. А за убийство, совершенное не единожды, по не поддающимся логике причинам могут дать минимально допустимый срок. И мерзавцы, подобные Зорину, снова оказываются на свободе. И, как знать, не случится ли так же в случае с маньяком, на совести которого уже девять жертв. А Вадим хотел быть уверенным в безопасности своей любимой женщины, своего еще не рожденного ребенка. И в настоящем, и в будущем. А грех на душу… Что ж, пусть будет одним больше. Ему ведь доводилось убивать. Хоть и не так хладнокровно…

Не отрывая взгляда от машины впереди, Ларичев плавно переключил передачу. И, повинуясь его руке, большой железный зверь снова рванул с максимальной скоростью.

Валерий на своем лесовозе отчаянно боролся за жизнь, и, несмотря на неопытность, действия его были весьма логичны. В результате, хотя заднее колесо прицепа было еще на самом краю опасной обочины, сама машина уже заняла устойчивое положение, правда, выехала на встречную полосу.

Не дожидаясь окончания маневра Зорина, Вадим тоже вырулил левее и нажал на педаль газа. А затем резко затормозил. Теперь его машину понесло юзом по дороге, но не в обрыв, а прямо на лесовоз, в кабине которого сидел Валерка. К скрипу тормозов добавился скрежет металла… удар, еще удар… снова скрежет, надрывный, пронзительный. Машину заболтало. Лобовое стекло перед Вадимом выгнулось, пошло сетью трещин, а потом и вовсе вывалилось, впуская в кабину морозный ветер. Острый кусок металла мстительно впился Ларичеву в ногу. Хруст ломающейся кости он скорее ощутил, чем услышал. Но лишь стиснул зубы: ему доводилось пережить куда более страшную боль. Сейчас — не отвлекаться. Выровнять лесовоз. Выкрутить руль, заняв часть встречной полосы, только несколько иначе, чем это пытался сделать Зорин.

Много лет проведя за рулем лесовоза, Вадим знал эту машину как свои пять пальцев, поэтому смог завершить безумный трюк удачно. Покореженная махина послушно застыла, согнувшись под нелепым углом. Уже после того, как она остановилась, снова раздался скрежет, и груженный под завязку прицеп начал крениться набок.

А тем временем сбитый Ларичевым с дороги лесовоз катился вниз, переворачиваясь, словно игрушечный. На выбеленном снегом склоне Вадим отчетливо видел эту агонию. И заметил Зорина, который успел-таки выпрыгнуть из кабины почти в самом начале склона и теперь пытался подняться назад на дорогу.

Валерка глянул вверх, разыскивая глазами Вадима. Но вдруг со стороны оставшегося на дороге лесовоза, вернее, со стороны кренящегося все сильнее его прицепа раздался словно бы выстрел. А потом бревна, «расправившись» с удерживавшими их креплениями, сорвались с места и беспорядочно покатились по склону. Валерий заметался, заметив надвигающуюся опасность. От одного ствола он, может быть, и сумел бы уклониться, но не от стольких сразу, летящих с непредсказуемой хаотичностью. Бревна неслись прямо на него, словно некие мстители, словно души убитых им женщин. Поняв, что сейчас произойдет, Валерий закричал, отчаянно, пронзительно. Третий по счету ствол сбил его с ног, и он сразу затих. Остальные бревна уже прокатывались по лежащему телу, которое никак на это не реагировало.

Вадим попытался выбраться из машины, но обнаружил, что его накрепко держит впившийся в ногу кусок металла. Зажатая нога была насквозь мокрой, да и в ушах появился характерный звон. Стянув с себя ремень, Вадим просунул его себе под бедро и с силой затянул вокруг ноги, останавливая кровотечение.

Поскольку самостоятельно покинуть кабину он не мог, оставалось только ждать. Ларичев положил голову поверх скрещенных на руле рук, исподлобья глядя на все смелее кружащиеся снежинки, танцующие вальс. Вспомнил о Вере. Он не хотел подвергать ее или какую-либо другую женщину такому испытанию, а собирался схватить маньяка сразу же после попытки нападения. Но тот поджидал свою жертву в таком месте, что притаиться поблизости оказалось невозможно. Да и не думал Вадим, что все случится именно так, буквально через пять минут после того, как Валерка позвонил кому-то по телефону. О чем и с кем тот, интересно, говорил? Теперь это вряд ли удастся узнать.