Галина Куликова - Мир наизнанку

Марш-бросок от метро до дома Ольги Гладышевой занял еще две с половиной минуты. Запыхавшаяся Лиза прислонилась к холодной стене подъезда возле нежилой теперь квартиры и, посмотрев на часы, едва поверила своим глазам. На всю дорогу от двери до двери у нее ушло всего пять минут! А в распоряжении Болотова они были. Правда, он еще должен был позвонить, войти в квартиру, убить Ольгу, забрать улику… Но в отличие от нее Болотов наверняка бежал, а не шел быстрым шагом. Ведь он понятия не имел, когда Вадим и Николай вернутся с рынка и сколько у него в запасе времени. Но ему приходилось рисковать – другого выхода не было.

– Я хочу еще раз поговорить с Болотовым, – сообщила Лиза Диме Скороходову, едва появившись в агентстве. – Но только не одна. Можешь посодействовать?

– А у тебя есть идеи? – вопросом на вопрос ответил Дима.

– Идеи появятся. Был бы материал для размышлений.

– Беседу с Болотовым ты рассматриваешь как такой материал?

– Вот именно.

– А ты уверена, что в качестве сопровождающего тебе нужен именно я? – невинно глядя на Лизу, спросил Дима.

– Уверена. Потому что Сухарева твой любимый шеф снова куда-то сослал.

– Ничего удивительного. С тех пор, как Тёма изменил внешность, он впал в немилость.

– Мужчины всегда очень несправедливы друг к другу.

– Но виноваты в этом женщины.

– Так ты сможешь выкроить для меня часок?

– Смогу. Если мы поедем прямо сейчас.

Дима схватил телефон и позвонил Болотову. На месте его не оказалось.

– Думаю, он не появится несколько дней, – сообщил художник, с которым работал Иван. – Лучше всего перезвоните через неделю-полторы.

– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно спросила Лиза, когда Дима пожал плечами и положил трубку.

– Болотова неделю-полторы не будет на работе.

– Интересно, почему? Давай звонить ему домой.

К телефону никто не подходил.

– Возможно, с ним что-то случилось? – обеспокоилась Лиза.

– Вот уж не думаю.

Дима решил позвонить Хабарову. Дома его не было, в «Митэксе» испуганная секретарша сообщила, что Вадима нет.

– А когда он будет, не подскажете?

– Н-н-не знаю, – запнулась та. – Попробуйте позвонить дней через пять.

– Скажите, с ним все в порядке? – остановил ее Дима. – Я его друг. Не могу с ним встретиться, но чувствую, у Вадима что-то произошло.

– С его сестрой случилось несчастье.

– С Любочкой? – мгновенно переспросил Дима.

Уверившись, что это действительно кто-то из своих, секретарша глубоко вздохнула и со слезой в голосе добавила:

– Вчера вечером Любочку убили!

Люба Болотова принимала ванну, когда убийца отворил дверь. По всей вероятности, он схватил ее за волосы, как прежде Ольгу Гладышеву, и сунул под воду. Люба сопротивлялась. Она сломала ногти о края ванны, часть воды с островками взбитой пены выплеснулась на пол, залив банный коврик. Со стеклянной полки полетели вниз флакон с шампунем, круглая баночка с ночным кремом, зубная паста, стаканчик со щетками и дезодорант. Полотенце, по всей видимости, висевшее неподалеку, утонуло вместе с хозяйкой. Молодая женщина изо всех сил старалась выжить. Пыталась за что-нибудь уцепиться. Пластиковая занавеска сиротливо провисла, сорванная с трех колец.

Мертвую Любочку обнаружил муж, вернувшийся домой в десятом часу вечера. Убийца побывал в квартире примерно за час до него.

– Я даже не смог ее встретить, – повторял Иван как заклинание.

Лицо его поблекло, и серые тени залегли на скулах и под глазами. Руки мелко дрожали.

– Я только поговорил с ней по телефону. Конечно, я хотел приехать пораньше, но у меня ничего не вышло. Две важные встречи подряд.

– Мы хотим помочь, – в который раз извинился Дима, лихорадочно записывая все, что удавалось вытянуть из убитого горем мужа. – Что за встречи? Где? С кем?

– Первая состоялась в моем офисе в половине седьмого. Приезжал представитель торгового дома «Кларисса» Изворотов, они хотят делать наружную рекламу.

Дима мгновенно вспомнил, как они искали Глеба Соколова, и искоса взглянул на Лизу. Рекламщик Болотов и рекламщик Соколов. И несколько убийств. Лиза ответила понимающим взглядом. Впрочем, вид Ивана мог поколебать кого угодно. Обе его ладони были в кровавых лунках от ногтей, которыми он впивался в собственную плоть, пытаясь сдержать отчаянье. Заострившийся нос, почти белые, с сиреневым оттенком губы.

– На вторую встречу ездил я сам, – монотонно продолжал Болотов. – Без чего-то восемь мы с Изворотовым расстались…