Илья Деревянко - Терпилы

— Товарищи, попрошу сохранять спокойствие! — откашлявшись, заговорил он в мегафон надтреснутым, дребезжащим голоском. — Ничего особенного не произошло. Обычные технические неполадки временного характера! В ближайшие дни мы возобновим работу, и вы обязательно получите…

— Врешь, хрыч проклятый!.. Целую неделю мозги пудрите!!! Деньги на бочку!!! Сыты «завтраками» по горло!!! — прервали незадачливого оратора гневные выкрики из толпы.

Старичок стушевался, попятился, а Татьяна Борисовна (доселе напоминавшая каменное изваяние) вдруг встрепенулась, неразборчиво выругалась и начала пробираться к нему, расталкивая народ локтями. Почудилось Фоминой, будто Коротич только притворяется человеком. На самом же деле это мелкий козлик пегой масти, трусливо цокающий раздвоенными копытцами. А охраняющие «оборотня» милиционеры — просто бездушные, безликие манекены, выставленные на крыльцо в качестве декорации. Добравшись до гендиректора, обезумевшая учительница собралась ухватить его обеими руками «за рога», но… неожиданно упала на спину и забилась в диком припадке, оглашая окрестности душераздирающими воплями.

Приехавшая по вызову сотрудников милиции «Скорая помощь» доставила Татьяну Борисовну прямиком в психиатрическую лечебницу.

14 часов 35 минут.

Покинув шумный (и, как выяснилось, бесполезный) митинг обманутых вкладчиков, начинающий коммерсант — «челнок» Алексей Милованов 25-ти лет от роду — потерянно брел по улице не разбирая дороги. Иногда он наталкивался на встречных прохожих, но никак не реагировал на возмущенную ругань в свой адрес. Молодой человек ощущал невероятное внутреннее опустошение. Будто чья-то чудовищная рука разом выдавила из него все жизненные соки. «Пропал! Пропал! Пропал!» — колотилась в мозгу Милованова одна-единственная обреченная мысль.

Месяц с небольшим назад, польстившись на сног-сшибательные обещания эльбрусцев, Алексей занял под гигантские проценты значительную сумму денег, которую целиком вбухал в акции, превратившиеся теперь в никчемные клочки бумаги. Кредитором Милованова являлся хозяин крупного вещевого рынка, некто Расул Магометович Хусейнов, по слухам, тесно связанный с чеченской криминальной группировкой.

— Учти, мальчик, не рассчитаешься ко второму июля — плохо будет! пообещал «челноку» усатый, толстопузый господин Хусейнов.

— Не беспокойтесь, Расул Магометович! Обязательно рассчитаюсь! уверенно улыбнулся тогда Алексей. — Дело-то беспроигрышное!

— А какое дело? — сощурившись, поинтересовался чеченец.

— Да так, эффективный оборот капитала в кратчайшие сроки! — уклончиво ответил Милованов.

— Ну-ну, — покачал головой хозяин рынка и добавил веско: — Не забудь. Я тебя предупредил!!!

Алексей остановился, попытался дрожащими руками достать из пачки сигарету, и тут рядом с ним резко затормозила серая «шестерка». Не успевшего опомниться коммерсанта грубо схватили чьи-то сильные руки и сноровисто затолкали на заднее сиденье. Водитель выжал газ. Прохожие на улице практически ничего не заметили. В пах Милованова ткнулось острие ножа.

— Сыды тыхо, щэнок, — негромко приказал сиплый голос с ярко выраженным кавказским акцентом. — Яйца отрэжу!

Ехали минут двадцать, растянувшихся в сознании Алексея едва ли не на столетие. Конечно, целью путешествия оказался вещевой рынок Хусейнова, закрытый сегодня по случаю «санитарного дня». Двое здоровенных чеченцев отвели Милованова в одно из подсобных помещений, двинули пару раз под дых и скорченного бросили в угол. Третий (шофер) куда-то ушел, но вскоре вернулся вместе с Расулом Магометовичем.

— Ну, гаденыш, где мои деньги? — сквозь зубы процедил тот. Молодой человек принялся сбивчиво рассказывать о неожиданном, уму непостижимом крахе Акционерного Общества «Эльбрус».

— Понятно! — не дослушав, перебил хозяин рынка. — «Эффективный оборот капитала»… И-ди-от!!! Тебя обули, как последнего простофилю! Между прочим, у вас, у русских, есть отличная поговорка: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Напрасно ты о ней не вспомнил при покупке «сверхдоходных» акций… Впрочем, это твои проблемы! А меня интересует лишь одно: каким образом ты собираешься возвращать долг? Молчишь? Ладно, сейчас ты станешь очень разговорчивым… и покладистым!

Расул Магометович хлопнул в ладоши. Подручные, гнусно лыбясь, втолкнули в подсобку жену Милованова Тамару: плачущую, с синяком под глазом, в разодранном платье, с заклеенным скотчем ртом. Алексей с яростным криком вскочил на ноги, бросился на подонков с кулаками, но… жестокий удар локтем в грудь швырнул его обратно на пол. Дыхание у парня перехватило, на глаза навернулись слезы.