Илья Деревянко - Терпилы

— Нет, разумеется, вы и вы господа честные, солидные, — заметно смягчив тон, фармацевт по очереди указал пальцем на Мелкина с Лебедевым. С вами мы бы обязательно сработались! Но Михаил… Кстати, помимо прочего, вокруг него постоянно происходят какие-то подозрительные события, связанные со стрельбой, с убийствами. — Фред намекал на появившиеся в прессе сообщения об обстреле подъезда Костюкова и о загадочной гибели нескольких его телохранителей. — Весьма напоминает гангстерские разборки. А у нас в Америке принято уважать закон!.. В общем, я не намерен сотрудничать с подобным типом!!! — Гражданин США театрально рубанул воздух немытой ладошкой и принялся сосредоточенно раскуривать длинную дорогую сигару.

Секунд тридцать в помещении висела напряженная тишина, нарушаемая лишь громким тиканьем каминных часов да смущенным пыхтением тучного банкира Мелкина.

— Я полностью с вами согласен, сэр, — ссутулив узкие плечи, пробормотал, наконец, Сергей Анатольевич. — Но, к сожалению, Костюков равноправный совладелец и «Панацеи», и «Лабаз-банка». Кроме того, без финансовой мощи «Фобоса» и, главное, без прикормленных этой компанией высокопоставленных государственных чиновников проект обязательно забуксует…

— Жаль, господа. Видимо, нам придется расстаться! — презрительно сощурил мутные глазки Энимал и притворился, будто собирается уходить.

— Погодите! Постойте, сэр!!! — всполошился Александр Исаакович. Кривой нос банкира покрылся испариной, мясистые щеки затряслись. — Не надо так спешить, плиз-з-з!!! — умоляюще глядя на иностранца, попросил он. Зачем рубить с плеча?! Я, кажется, нашел подходящий выход! А что, если нефтяная компания и соответственно ее связи перейдут в другие, надежные руки?! Допустим, к вице-президенту «Фобоса» Геннадию Абрамовичу Сухих: культурному, образованному, порядочному человеку, с которым у меня сложились теплые доверительные отношения, вдобавок подкрепленные родственными связями. (Геннадий Абрамович доводился Александру Исааковичу троюродным племянником.) Тогда проблема отпадет сама собой!!!

— Не понимаю! Каким образом они перейдут? — с умело разыгранным простодушием поинтересовался американец.

— Ну-у-у, положим, Костюков помрет от пьянства! Алкоголики долго не живут! — моментально уяснив замысел Мелкина, хитро подмигнул Лебедев.

— Разве такая передача возможна? Ведь есть же прямая наследница, жена Михаила — Илона, — продолжил корчить из себя невинную овечку Фред. — А миссис Костюкова, насколько я знаю, ничуть не лучше мужа, — как бы невзначай добавил господин фармацевт и умолк в хищном ожидании.

— Не беспокойтесь, сэр!.. Все возможно!.. Спустя определенное время!.. Если с умом подойти! — наперебой загомонили коммерсанты.

— О'кей, я готов подождать! — поморщив узкий лоб в мнимом раздумье, снисходительно объявил Энимал. — Но не больше месяца. Тайм из мани! Ю андестенд? [27] Время — деньги. Вы понимаете? (Испорченный английский, на котором говорят современные американцы.)

— Андестенд, андестенд! Больше и не потребуется! — навалившись пузом на стол, дребезжаще захихикал Мелкин.

— Договорились, — с важностью изрек гражданин США и, посасывая сигару, удалился ковыляющей походкой макаки.

В душе американца бушевала сатанинская радость. Грамотно он повернул щекотливое дельце! Обеспечил супругам Костюковым заказное убийство, а сам остался в стороне. Даже если преступление раскроют (хотя шансы практически равны нулю), но даже если произойдет чудо, то виноватыми окажутся Мелкин с Лебедевым, а он, Фред, абсолютно ни при чем! «Умница!!! Гений!!! Величайший стратег!!!»

Между тем, оставшиеся вдвоем банкир и совладелец «Панацеи» заговорщически переглянулись.

— А я не знал, что у тебя есть выход на… э-э-э… соответствующих людей! — сказал Сергей Анатольевич. — Надеюсь, они профессионалы?!

— Естественно! — выпятив дряблый двойной подбородок, с достоинством кивнул Александр Исаакович.

— Чего же ты раньше молчал?! — покрывшись пунцовыми пятнами, взбеленился Лебедев. — Давно бы избавились от Мишки-говнюка, совладельца хренова!!! Он же у каждого из нас поперек горла! Половину доходов забирает, сучара! У-у-у, трам-тарарам, — Сергей Анатольевич разразился длиннющей матерной тирадой. На блеклых губах торговца «биоматериалом» выступила пена. Чахлое тельце задергалось, словно у эпилептика.

— Остынь, Сережа, — вынимая из замаскированного в столе бара бутылку коньяка и две хрустальные рюмки, благодушно посоветовал Мелкин. Упомянутый тобой «выход» появился совсем недавно, буквально на днях, да и то не напрямую. О подробностях, извини, распространяться не могу. Давай-ка лучше выпьем за успех!