Анатолий Дроздов - Месть колдуна

Когда очередной замер рейтингов за неделю до голосования показал неприятный для двух претендентов от плутократии результат, они спохватились. На директора попробовали надавить, потом предложили снять свою кандидатуру за хорошие деньги. Но он уже почувствовал вкус победы. Тогда, поздним вечером, по "волге", в которой он возвращался после очередной встречи с избирателями, выпустили автоматную очередь…

Не убили. Убийство, как стало ясно очень скоро, вообще не планировалось. Пугали. Пуля легко ранила водителя, добровольного помощника, которому и принадлежала "волга", осколки разбитого ветрового стекла оцарапали лицо кандидата.

Кто дал приказ стрелять, так и не выяснили, но в том, что он полный дебил, сомневаться не приходилось. На покушение слетелись репортеры всех центральных каналов, ведущие популярных политических программ приглашали недостреленного кандидата в свои студии, где он, весь в пластыре, говорил, что хотел и как хотел. О таком пиаре его противники не могли даже мечтать. Центральная избирательная комиссия отрядила в край целый десант для контроля за правильностью подсчета голосов, а взвод ОМОНа охранял директора от поползновений врагов. Директор победил в первом туре с разгромным счетом, приветствовать его по этому случаю на улицы края высыпала толпа. Я тоже был в ней. Я тоже голосовал…

Я машинально повел плечами. Белый халат, в который меня заставили облечься перед входом в эту святую святых, был безусловно мал.

– Мне нужно его осмотреть.

Сразу несколько пар глаз, как дула пистолетов, в упор уставились на меня. С таким же успехом они могли уставиться в кирпичную стену. Я сюда не напрашивался, ребята!

Медсестра или врач в таком же как у меня белом халате, повинуясь еле заметному движению человека с тонкими усиками на верхней губе, который и привел меня в это заповедное место, откинула одеяло.

– Я хочу видеть его обнаженного. Целиком.

Секунду человек с усиками пронизывающе смотрел на меня. Я ответил ему взглядом специалиста, озабоченного выпавшей на его долю глубочайшей ответственностью. Год работы с шизиками и психопатами научил меня и не такому. Вам никогда не приходилось выслушивать в течение часа занимательнейший рассказ о том, как родная мать вот уже десять лет безуспешно пытается отравить единственного сына? А о том, что соседи сверху насылают каждый вечер через бетонное перекрытие порчу на невинных людей, вам говорили? Нет? Тогда нечего пялиться и делайте, что сказали…

Человек с усиками подал знак, и та же медсестра или врач с подскочившим к ней охранником в белом халате стали суетливо стаскивать дорогую шелковую пижаму с безжизненного тела. Скользкий шелк повиновался плохо, убегая из дрожащих рук. Не наловчились. Простая ночная одежда скромного защитника бедного народа… Я отвел взгляд. Помянутые не единожды злобными врагами золотые часы "Ролекс" лежали на тумбочке. У нашего скромного губернатора есть слабость к хорошим часам.

Мне совершенно не нужен был этот осмотр – знака на ладони для диагноза хватало с избытком. Но когда еще представится возможность проверить интересующие нас слухи…

Я сделал вид, что внимательно изучаю распластанное на постели белое тело. Даже сейчас в нем была видна уверенная, мощная сила. Наш губернатор (если верить елейным сюжетам местных телеканалов) встает в пять и играет в теннис, чтобы, взбодренным, приступить к решению важнейших проблем края. Лучше бы он в это время пил…

Едва получив удостоверение об избрании, директор уехал в Москву и побыл там неделю. Никто не знал, с кем он там встречался и о чем говорил. Но случилось следующее чудо: еще до инаугурации в крае сменили всех руководителей силовых ведомств. Новые были людьми директора и, в свою очередь, пропололи каждый свой аппарат. Скоро в крае стали происходить странные вещи. Вдруг бесследно пропали главари преступных группировок, державших всех в страхе. Затем в два дня были арестованы подручные главарей – сразу несколько десятков человек. Начались процессы, на которых осмелевшие судьи лепили вчерашним хозяевам жизни огромные срока. Электорат рукоплескал. За бандитами пришла очередь местных олигархов. Тем из них, кто поначалу хорохорился, заявляя, что на следующих выборах они возьмут реванш, пришлось сменить просторные особняки на тесные тюремные камеры, остальные поняли толстый намек. Электорат опять рукоплескал. И почти никто поначалу не обратил внимания на то, что в край возвращается страх. Только если раньше боялись бандитов, то сейчас власти. Она не церемонилась. Любой, кто осмеливался вякнуть поперек, как минимум терял работу сам. У наиболее ретивых выгоняли на улицу жену и взрослых детей. У самых непослушных в машинах и квартирах находили наркотики или оружие. Расправа творилась быстро и энергично. В окружении любимого губернатора преобладали молодые люди с хищным блеском в глазах…