Галина Романова - Игры в личную жизнь

Мстить за нелепую случайность...

Я не была виновата ни в чем, разве только в том, что испугалась тогда. Ну, может быть, еще струсила. Но виновницей той давней трагедии я не была, это однозначно. Кто же тогда счел, что это не так? Кто решил всколыхнуть эту старую жуткую историю, или, как говорит полковник, достать из шкафа давно запрятанный там скелет?

Мне это было неведомо, и узнать об этом мне еще только предстояло. Задача будет из разряда трудновыполнимых, потому что тот единственный человек, который сумел бы мне помочь разобраться во всем этом деле, тот, перед которым единственным я бы стала держать ответ на предмет своей виновности, был давно мертв.

Тетя Соня варила варенье из груш. Еще с лестницы ощущался тягучий густой аромат ее неповторимого грушевого варенья с цельными прозрачными дольками и таким крепким сиропом, что он с трудом растворялся в холодной воде. Окно было распахнуто настежь, и в кухне наверняка вьется целый рой ос. Но она никогда не обращала на это внимания. Мурлыкала себе под нос какую-то дивную еврейскую мелодию и колдовала над огромным медным тазом, над которым тряслась похлеще, чем над алюминиевым чайником.

– Приехала... – Тетя Соня чмокнула меня куда-то в ухо, казалось, она нисколько не удивлена моим незапланированным визитом. – Что, сноха молодая достала, раз вспомнила обо мне? Ну, заходи, Сашенька, заходи. Там пенок с варенья целая миска. Твои любимые. Как знала, что ты приедешь, варенье затеяла.

Я зашла в прихожую. Швырнула сумку под зеркало и, разувшись, поплелась следом за ней в кухню. Тетя Соня уже вовсю орудовала полотенцем, пытаясь выгнать с кухни алчных жужжащих насекомых. Знала, как я их недолюбливаю, и суетилась, сильно припадая на обе ноги.

– Как здоровье? – поинтересовалась я, отрезая от мягкого батона корочку и густо обмазывая ее пенками от грушевого варенья. – Чего на свадьбу не приехала?

– Какая мне свадьба, прости господи! – Тетя Соня с шумом захлопнула обе створки окна. – Мне уже на погост пора собираться, а ты – свадьба... Нечего мне там своей старой образиной людей пугать. Ты ешь, Шурка, ешь. Сейчас еще чайник поставлю.

Удивительно, но в этом доме я всегда забывала о том, что я взрослая женщина и что у меня взрослый сын. Здесь я всегда была маленькой и беззащитной. И здесь меня частенько охватывало какое-то необъяснимое щенячье томление и жутко хотелось плакать. Как вот теперь...

– О-о, чего это ты, детка? Опять? – Тетя Соня обхватила мою голову и, как и много раз бывало прежде, принялась заправлять мне волосы за уши и приговаривать: – Кто обидел мою красавицу? Кто посмел обидеть мою девочку? Мою сладкую... У-у, какие, мы им зададим... Ну, ну, девочка моя, все наладится... Успокойся... Не нужно так убиваться...

Я ревела, как маленький ребенок. Горько и безостановочно. Упершись лбом в ее мягкий пухлый живот, вдыхая ее неповторимый, ставший родным запах, я плакала, как много раз раньше. Плакала в надежде сбросить с себя напряжение минувшей ночи и обрести хоть немного утешения в силе этой несгибаемой мудрой женщины.

– Как доехала? Плохие попутчики? – как всегда, все поняла она.

– Ху-уже. – Я позволила себе утереть нос краем ее передника и громко всхлипнула. – Ночь была просто кошмарной...

Тетя Соня отстранилась и засновала по кухне. Поставила чайник, загремела фарфоровыми чашками, вазочками для варенья. Начала нарезать хлеб. Достала откуда-то с верхней полки шкафа непочатую коробку конфет. Ту самую, что я привезла ей в прошлый раз. В мгновение ока накрыла на стол. Отерла потное лицо чистым полотенцем и, лишь когда уселась напротив меня, сказала:

– И что произошло, детка, в поезде? Тебя что же, обокрали? Сколько денег было с собой? Надеюсь, хватило ума не брать с собой слишком много?

– Меня не обокрали. Это было бы затруднительно, – поморщилась я, снова припоминая подробности минувшей ночи. – Поскольку я ехала в обществе двух милиционеров.

– О, вот как! – охнула тетя Соня и тут же сунула мне в руки огромных размеров ломоть белого хлеба с целой горой прозрачных грушевых долек. – Ты ешь, ешь. Ешь и рассказывай попутно. И что же этим милиционерам нужно было?

– Вроде ничего... – Я замялась, не зная, как ей подоходчивее объяснить собственное беспокойство, вызванное их присутствием. – Сначала они обошли весь состав. Но об этом меня проводница предупредила. Говорила, будто они всю ветку курировали в течение минувшего дня. Мне это странным не показалось. Даже тогда, когда они потребовали предъявить документы. Но потом...