Галина Романова - Мужей много не бывает

– Люблю. Только больших.

– У меня есть такая! – непонятно чему обрадовалась я. – Кавказец огромный. Он сейчас на аэродроме, в будке живет. На луну воет. Он с тобой подружится. Я знаю это точно... К тому же Дашке... Ей будет не до тебя сейчас. У нее столько проблем. Она будет метаться, рваться. А ты будешь путаться у нее под ногами. Оставайся, а?..

Вышло жалко, неубедительно, и я распсиховалась. Вскочила с места. Начала вытаскивать с грохотом из сушки тарелки. Шарахнула крышкой от кастрюли по столешнице. Обожглась. Чертыхнулась и... едва не разревелась, представив, как он оставляет меня одну.

– Если ты уедешь... Если ты уедешь... – голос мой дрогнул, а плечи понуро опустились. – Мне будет плохо без тебя, Тарасик.

– Ладно, не реви. – По-моему, он улыбался за моей спиной. – Останусь пока, а там видно будет. Слушай, а этот кавказец... Какой у него возраст?..

– Я поеду с тобой! Даже не возражай. Я еду с тобой!!!

В глазах решимость, в голосе твердость, в манере держать голову – мужское упрямство. Теперь я понимаю, почему кавказец, это злобное, не подпускавшее меня к себе ни на шаг животное моментально подчинилось ему. Сила уважает силу...

Вот и сейчас, заслышав напряжение в голосе юного, только что обретенного хозяина, зверь моментально поднял с пола лобастую голову, обнажил в злобном оскале острые клыки и засверкал на меня недобро желтоватыми глазами.

– Это опасно, Тарасик. Увидев тебя, он может перестать контролировать ситуацию, сорвется... – попыталась я его урезонить.

– Тем более я еду с тобой, – стоял он на своем и, кивнув в сторону двери, где, подчинившись его команде, лежал, подремывая, наш зверь, с уважением произнес: – Он нас не подведет. Это серьезная защита...

Прения, которым мы посвящали все свободное время последней недели, можно было считать завершенными. Мне пришлось идти на уступки.

– Хорошо. Едем вместе. Хотя с моей стороны это непедагогично, неэтично...

Мальчик оттаял. Он снова становился мальчиком. Часами играл с собакой. Доделывал со мной затянувшийся ремонт, дурачась, нарочно пачкаясь в краске и побелке. Носился по саду, забыв обо всем. И мне с ним рядом было очень хорошо и покойно. Все грязное и никчемное куда-то отъехало, отошло на задний план. Я всерьез начала подумывать о том, чтобы возродить свою загубленную по чьей-то неосторожности или коварству мечту. И уже начала кое-что предпринимать в этом направлении, когда раздался этот самый звонок.

– Любимая, – вкрадчиво прожурчал мне в ухо напряженный голос Незнамова. – Что же ты исчезла?! Я тебя жду, жду... Уехала, ни звонка, ни письма.

– А-а-а я... не знаю... – Голос от волнения сел моментально. Я действительно начала исцеляться, потому как за всеми хлопотами по воплощению в жизнь моих проектов совершенно забыла о Незнамове. – Все некогда, знаешь...

– Ты уж найди время, солнышко мое! – Угроза была настолько не завуалирована, что по позвоночнику побежали мурашки. – Приезжай ко мне. А то я сам приеду, а это уже осложнения... Ну?

– Приеду, приеду, непременно приеду, Сема, – быстро-быстро заговорила я и швырнула трубку на аппарат. – Господи, что теперь будет-то?!

В метаниях прошла неделя, Незнамов позвонил вторично и, не особо церемонясь в выражениях, затребовал меня к себе. Я засобиралась и нарвалась на яростный протест со стороны Тарасика.

– Он убьет тебя! – кричал он не своим голосом, кружа вокруг меня осиротевшим вороненком. – Он убил того рыбака на озере, когда им понадобился труп мужчины приблизительно одного роста с этим Ванькой! Он стрелял в Кротова!

– Он?!

– А кто же, по-твоему? Он никогда не был против твоего убийства; если бы не Дашка, у них бы все прошло гладко. Незнамов наследует твои деньги – и все, проблема исчезла! Когда ты осталась с ним в его доме и успокоилась, я еле-еле сдержался, чтобы сразу не заявиться туда и не начать трясти тебя, как грушу. А потом прислал этот пустой конверт, чтобы хоть немного тебя вразумить!

– У тебя получилось... – Я благодарно потрепала его по макушке. – Золотое ты сердечко, Тарасик. Что бы я без тебя делала?

– Что бы вы все без меня делали! – заносчиво воскликнул он и тут же по-хозяйски рубанул рукой. – Одна никуда не поедешь! Все!!!

Ехать было решено под выходные, ближе к ночи. Не взяв с собой никаких вещей и строго следуя указаниям штурмана, роль которого сегодня исполнял Тарасик, я часа через три после старта уже тормозила у задней калитки незнамовского дома.

– Сиди в машине и не вздумай высовываться, – приказала я дребезжащим от страха голоском. – Слышишь?!