Борис Бабкин - Киллера заказывали?

– Да. Он приезжал к своей бабушке, а я как раз приехала на каникулы. Встречались мы три года. Потом я родила Толика, и через полтора года Славка увез меня в Москву. Но о том, что он был женат, не говорил. А уж про ребенка тем более. И когда я узнала…

– Ты дура, – перебила ее Ангелина, – что все отдала этой стерве. Ты имела право на все. И любой суд отдал бы тебе половину, даже несмотря на то что у Милки имеется завещание, в котором…

– Мне ничего не надо! – резко перебила Настя. – Ведь он даже не упоминал о дочери. Он оставил меня и сына ни с чем. Ничего делать для того, чтобы получить какую-то часть наследства, я не буду. До свидания! – Поставив бокал, Настя быстро пошла к выходу.

– Дура, – усмехнулась Ангелина. – Но ты сделаешь то, что мне надо. Завтра мы с тобой снова встретимся, и ты изменишь свое мнение. Я эту Милочку по миру пущу!

И тут она увидела, что Настя вернулась.

– Зачем тебе все это надо? – не присаживаясь, тихо спросила Настя. – Только не говори, что жалеешь меня. Ведь когда Слава жил со мной, он с тобой…

– Нет, – не дала ей договорить Ангелина. – Мы с ним порвали сразу, как он только женился на тебе. А я стала подругой Милы и искала момент, чтобы разделаться с ней. Окунуть ее мордой в грязь, как она сделала со мной. А твою позицию я не понимаю.

– Больше ко мне не приходи, – негромко проговорила Настя. – Я ни о чем не хочу знать, и от тебя мне ничего не надо. И вообще мне ни от кого ничего не нужно.

– А о сыне ты подумала? – сердито спросила Ангелина. – Что ты ему сможешь дать? Сейчас он маленький и вроде всем доволен. Но ведь наверняка попросит когда-нибудь. А дальше будет еще хуже. Ты знаешь, почему тебя уволили с работы? Это Милка постаралась. Она с Русланом договорилась, и тот приказал твоему хозяину тебя выгнать. Теперь ты нигде больше не устроишься. Я предлагаю тебе вернуть то, что по закону принадлежит твоему сыну, а ты гордость показываешь, видите ли…

– С чего это вдруг ты так желаешь помочь мне? – спросила Настя.

– Тогда Милка не получит ничего и сама окажется в нищете. Она кое-кому должна, а без тех денег, которые хочет получить, ей не расплатиться. Вот и все. Давай-ка вот как решим… – Ангелина достала из сумки визитную карточку. – Ты пока подумай. И если решишься, позвони. Я подожду три дня. На четвертый будет поздно. Сейчас еще можно оспорить завещание, и я уверена, что все получит твой сын.

– Хорошо, – Настя взяла визитку, – я подумаю.

– Тебя отвезти? – допивая шампанское, спросила Ангелина.

– Я не сажусь в машину к пьяному водителю. – Настя, не прощаясь, пошла к выходу.

– Вот и все! – злорадно прошептала Ангелина. – Теперь ты, Милочка, близка к нищете, как никогда. И ты будешь просить у меня пощады.

– Ты мне нужен, – говорила в телефонную трубку Мила, – и чем быстрее, тем лучше.

– Хорошо, – ответил мужчина. – Я приеду вечером.

– По-прежнему верен себе, – отключив телефон, усмехнулась Лапина. – Никогда не ведет разговор больше трех минут. Ну, Ангелина, – процедила она, – ты сама этого захотела.

– Так что же теперь делать? – испуганно бормотал побледневший Макарыч.

Борис Сергеевич презрительно смотрел на него.

„И где же тот всемогущий Макарыч, – мысленно усмехнулся он, – который насмешливо говорил о звонке киллера с Поваровым и который уверен был, что найдет его? Да и Венька тоже считал, что выйти на этого телефонного киллера ничего не стоит. А он убивает и убивает. Наверняка Лапины – тоже его работа. Хотя старшего убили здесь, в Москве. Однако в том, что Славку забили, нет никакого сомнения. Но убил его кто-то другой, а этих троих подставили. Знать бы, кто это. Я грешил на Макарыча, а выходит, все не так просто. Но кто это может быть? Кто нанял киллера? Кому это выгодно? Надо выяснить, что там за бумаги были у Славки. Ведь все началось с этого. А кто может ответить? Ировский? Но он перевел стрелку на Поварова. Черт, ведь Повара убили, когда он начал просматривать документы. И где же они? Только об этом начали говорить – звонок и выстрел. Венька как специально подставился. Нет, конечно. Он решил продемонстрировать свою неуязвимость и что он хрен забил на все эти угрозы. Но успел лишь сказать, что звонили. Вот и довыделывался. А мы все в пол вжались. Оказывается, неприятно, когда при тебе человека убивают. А ведь каждый из нас, пусть чужими руками, сократил чью-то жизнь. Например, на моей совести, если она, конечно, у меня имеется, трое. И у других есть. А вот когда упал наш коллега, все почувствовали страх. Холод смерти всех в пол вжал. Я очень выстрела ждал и молился: Господи, только бы не меня!..“ Он хмыкнул.