Анастасия Валеева - В сетях аферы

– Нет, просто я думаю, что Валерия, учитывая наше несогласие с ее намерениями, могла просто утаить от нас поиски работы.

– Я с вами согласна, – Милославская кивнула головой.

– Неужели… – прошептала Наталья Евгеньевна.

В это время в дверь позвонили. Вершинины сидели задумавшись и не реагировали на звонок. Тогда в двери стал поворачиваться ключ. Яна предположила, что пришла Валерия, и оказалась права.

– Посмотрите, что я приобрела! – радостно крикнула она из прихожей. – Ой! Джемма? Что, у нас Яна Борисовна?

Сан Саныч кинулся встречать дочь.

– Да, ты права, – он поцеловал Леру, прижал ее к себе. – Мы все тебя дожидаемся. Ты, кажется, в хорошем настроении?

– Ага. Вы будете смотреть, что я приобрела или нет?! Бабушке наверняка понравится!

Валерия зашла в зал, поприветствовала мать и гадалку и достала из сумки великолепный белый пуховый платок. Она накинула его на себя – он был огромным: закрывал всю спину и впереди свисал до колен. Девушка казалась в нем настоящей королевой.

– Ах! – только и смогла сказать Наталья Евгеньевна.

– Да, маме это понравится, – согласился Сан Саныч. – Ты нас выручила! Мы-то и не вспомнили!

– А бабушка знала, что вы такие, – по-детски выпятив губы, пробормотала Валерия, – она мне позвонила и сделала приглашение, хотя свои всегда без приглашения приходят!

– Просто она понимает, в каком мы сейчас положении, – тихо произнес Сан Саныч, однако дочь его услышала и сразу погрустнела.

Здесь в разговор вступила Милославская. Она решила взять самое трудное на себя, поскольку матери и отцу пострадавшей сделать это было гораздо сложнее. Яна начала с полунамеков, но постепенно она подошла к разговору о найденном ею объявлении. Текст его гадалка помнила наизусть, поэтому она процитировала его девушке без запинок. Та хлопала глазами и абсолютно не понимала, о чем речь. Милославской пришлось вновь повторить сказанное, но девушка ни о каких поисках работы ничего не помнила. В конце концов, в ее глазах появились слезы, и она стала отчаянно шептать:

– Я же говорила, что ничего не помню, ни-че-го!

Наталья Евгеньевна кинулась успокаивать дочь и сама расплакалась. Однако Валерия быстро взяла себя в руки и выразила готовность к дальнейшей беседе. Навести ее на воспоминания попытался Сан Саныч. Он говорил очень мягко и ласково, с любовью, хотя нетрудно было угадать, как он волнуется.

Неизвестно, сколько бы продолжалась эта беседа, если бы Милославскую не посетила идея найти в журнальном столике ту газету и показать ее девушке. Возможно, посмотрев на нее, она что-то могла вспомнить.

– Наталья Евгеньевна! Сан Саныч! – воскликнула гадалка. – Вы мне позволите? – Яна на минуту замялась.

– Что? – нерешительно спросила Вершинина-старшая.

– Можно мне принести ту газету?

– А где она? – Наталья Евгеньевна привстала.

– В журнальном столе, в комнате Валерии.

– Идемте, конечно, – Сан Саныч торопливо двинулся в направлении комнаты дочери.

Он включил свет и, жестом руки обведя комнату, произнес:

– Она в вашем распоряжении!

– Неловко, конечно, все это, – проговорила Яна и подошла к столику.

Она присела на корточки и стала пальцами перебирать лежащие стопкой газеты. Милославская слегка приподнимала каждую из них в надежде найти ту, в которой одно объявление было обведено желтым выделителем текста.

– Да вы выньте их все! – посоветовал Вершинин, стоявший в дверях.

– Можно, да? – откликнулась гадалка и, посмотрев на Сан Саныча, вынула верхний слой газет и положила его на пол.

Вскоре она нашла искомое. В этот момент в дверях уже стояли и Наталья Евгеньевна, и сама Валерия. Они с любопытством и некоторой тревогой наблюдали за действиями гостьи. Когда Милославская достала газету и развернула ее перед семейством, девушка резко переменилась в лице. Она молча подошла к экстрасенсу, взяла у нее ее находку и отправилась на кухню, на ходу бросив:

– Мне надо побыть одной.

Наталья Евгеньевна вопросительно посмотрела на мужа, но тот в ответ только пожал плечами.

– Идемте в зал, – шепнула им Яна, – не надо ее беспокоить сейчас.

Все молча уселись в рядок на диван и несколько минут безмолвствовали. Потом Сан Саныч, первым не выдержав этого напряжения, стал насвистывать непонятную мелодию. Женщины продолжали молчать, но вскоре, и без того взволнованная Наталья Евгеньевна, воскликнула:

– Ты перестанешь или нет? Невыносимо! И так нервы на пределе!

Вершинин хотел было что-то возразить, но на пороге комнаты появилась Валерия.