Сергей Донской: Матерый

Руднев окинул взором пиршественные столы бандитов, опоясавшие бойцовский ринг. Теперь снизойти к ним из ложи не позволял статус, но зато сверху они смотрелись как на ладони. Хрустели осетровыми хрящами, булькали шампанским, бренчали золотыми ошейниками, скрежетали перстнями о перстни. Все как обычно. Полный контроль над ситуацией. Братва внизу, а он над ней завтрашний губернатор, который после трудов праведных во имя процветания родного края явился полюбоваться спортивными состязаниями вместе с земляками.

Руднев скользнул взглядом по переполненным трибунам и саркастически искривил губы. Народные массы. Быдло электоратское. Рабочая скотина, на долготерпении и безропотности которой сколочены все финансовые империи и пирамиды. Вот и сейчас львиная доля выручки от продажи билетов, напитков, закусок и прочей всячины незримо осядет в рудневских карманах, не говоря уже о тотализаторе, напрямую подпитывавшем его большую дружную "семью".

Публике действительно было наплевать, куда делись ее кровные денежки. Единственное, о чем жалели зрители, что даже в борьбе без правил не позволяется отгрызать носы, выдавливать глаза, отрывать уши и раздавливать мошонки.

Когда псевдотайский боксер отечественной бурятской сборки завел на арене свое гнусавое "гин-нннда", плавно водя перед лицом растопыренными пятернями, публика приумолкла, напряженно гадая: прольется ли кровь на этот раз? На первый взгляд азиатский лягающийся кузнечик не производил грозного впечатления, как и его противник, похожий на начинающего культуриста в обтягивающих плавочках.

Но действительность превзошла все ожидания. Ах, какие эффектные удары вдруг обрушились на горекультуриста! В челюсть! Под ребра! По печени! Слева, справа, с разворота! Кулаком, ребром ладони, пяткой!

- Даваа-аа-ай!... Вааа-аа-ай!... Ааа-аа-ай!

Зал взвыл от восторга. Жалобным комариком попискивал микрофон рефери, которого никто не слушал. Братки стеной поднялись из-за столов, не давая секундантам выскочить на ринг. Какой еще аут, в натуре, когда мочилово в самом разгаре?

Крутнувшись на месте, тайский боксер так шарахнул культуриста ногой по уху, что тот рухнул на колени, оглушенный и беспомощный, в карикатурно лопнувших на заднице плавках. Оттого, что он мотал головой, пытаясь прийти в себя, брызги крови летели во все стороны, орошая ринг ярко-красными разводами. - - Добе-ее-ей!... Бе-ее-ей!... Ее-ей!

Повинуясь окружающему исступлению, Руднев едва удержался, чтобы не вскочить и не присоединить свой голос к общему ликующему хору. Напрасно поскромничал. Это только придало бы его либерально-демократическому образу дополнительные привлекательные черты. Все как один! Народ и мафия едины!

- Ну-уу!.. Уу-уу!

Блестящий от пота победитель подпрыгнул, забавно передернув ногами в воздухе. Получив удар в висок, культурист опустился на четвереньки. Под его склоненной головой моментально образовалась малиновая лужица. Голый зад празднично сверкал в лучах прожекторов.

Руднев до хруста переплел пальцы рук. Очень хотелось орать, сатанея от собственного крика.

Полтора года назад истошным воплем "забить их, как собак!" он развязал войну против своего заклятого врага Хана и его группировки. Короткая кровопролитная война завершилась полным разгромом Золотой Орды. По завершении междоусобицы Курганск, судя по публикациям в прессе и сводкам телевизионных новостей, смог вздохнуть свободно. Дело было представлено как очередная победа над организованной преступностью. В действительности же победила просто более коррумпированная группировка, после чего рядовые курганцы, конечно, могли дышать свободно, хоть до посинения.

Да только Рудневу было не до них, убогих. Невероятная по размаху криминальная пирамида вознесла его в заоблачные выси, откуда он равнодушно взирал на копошащихся внизу людишек. Насрать было Рудневу на них со своего Олимпа.

Тайский боксер опять подпрыгнул и обеими ногами приземлился на хребет поверженного противника. Тот вскрикнул и растянулся на ринге ничком. Рраз! - победитель перевернул его лицом вверх, чтобы удобнее было молотить кулаками и локтями. Два! - оседлал соперника. Культурист пытался загораживаться вялыми руками. Перехватывая их по одной, азиат прижал обе к полу коленями, гортанно закричал и вдруг бросил корпус вперед. К этому моменту зрители уже завороженно притихли, поэтому столкновение лбов прозвучало так отчетливо, что каждый в зале невольно вздрогнул. Словно один бильярдный шар врезался в другой, оказавшийся полым внутри и расколовшийся, как скорлупа. Крак!