Сергей Ковальчук - Тринадцать

Вернулся мыслями в окружающую действительность он только тогда, когда мимо них метрах в сорока на большой скорости пронесся катер с одним человеком на борту. Катер шел со стороны Гавдопула.

«Наверное, телевизионщиков привез», — подумал Шкандыба и настроение его стало улучшаться.

9.

Олеся Казанцева, симпатичная двадцатитрехлетняя медсестра, работающая в неврологическом отделении одной из московских больниц, откинулась на спинку и блаженно зажмурилась. «Какой же сегодня все-таки сказочный день, — подумала она, — и как здорово будет оказаться на этом острове. После шумной, жаркой, насквозь пропитавшейся газами Москвы очутиться на солнечном берегу греческого острова — это прекрасно. А заработать такую сумму, какую она еще в своей жизни даже не держала в руках — это полезно. Разве не сказка совместить прекрасное с полезным»?

Несколько дней назад Олеся подписала договор с одной из энтэвэшных компаний и получила на руки немыслимую для медсестры сумму, целых полтора миллиона. На работе она решила про это никому не говорить, а просто попросила трехнедельный отпуск. Казанцева была твердо убеждена, что до поры до времени никому ничего рассказывать нельзя, а то, что называется, «спугнешь фишку». Сколько раз в своей недолгой еще жизни она убеждалась в истинности этого принципа. Порой ей всерьез казалось, что получив волю, произнесенные человеком слова начинают играть против него, и задуманное летит в тар-тарары. По этой же причине она не стала делиться «сенсационной новостью» и с мамой, с которой проживала в одной квартире, а незаметно собрала вещи, чиркнула напоследок пару строк и была такова.

«Нужно будет обязательно искупаться в этой изумительной теплой и прозрачной воде. А, впрочем, наверняка для этого времени будет навалом и к концу пребывания здесь купание успеет еще надоесть сто раз.

И все же, почему этот суперкомпьютер выбрал именно ее?»

10.

Сорокачетырехлетний бухгалтер Дмитрий Афиногенов, сидевший напротив Олеси, непривычно щурился на солнце. Ветра почти не было, а солнце жарило довольно сильно, да и брызги морской воды нет-нет, а попадали на его обширную плешь, благо, что сидел он у края лодки спиной к медленно надвигавшемуся острову Гавдопула. Щуплый, невысокий, с дурацкой, похожей на козлиную, бороденкой, но тем не менее добродушный и покладистый, он не вызывал у окружающих симпатии, но и не отталкивал их. Очки он снял еще тогда, когда садился в лодку, аккуратно уложив свои «вторые глаза» в замшевый футляр, а без них чувствовал себя не совсем уверенно.

Это был классический «ботан» и, как часто это случается, неудачник по жизни. Скованный, закомплексованный, вечно чего-то боявшийся. Маму, начальство и, особенно, женщин. Поэтому к своим преклонным годам женат он ни разу не был. Жил Дмитрий в однокомнатной квартире, находившейся около Московской кольцевой автодороги, приобретенной для него недавно компанией, где он работал вот уже 15 лет кряду. Удивительно, но Афиногенов как-то ухитрялся все время попадать в зависимость от всех и от всего.

На работе у него была кличка «Дебет», над ним часто подшучивали, но даже несмотря на то, что к своим годам он так и не сумел стать главным бухгалтером, уважали за профессионализм, аккуратность и исполнительность. А главным он еще станет, не все же блатным бездарям с опытом без году неделя ими становиться.

Тем более, что недавно его жизнь круто развернулась в лучшую сторону. Дмитрий попал на телепроект и своего он теперь не упустит, будет стараться изо всех сил. Хватит его жизни находиться в кредите, пора начать плавно перетекать в дебет, тем более, что и прозвище у него такое. А в том, что в жизни человека должен быть баланс, Афиногенов был уверен. Ведь он же до мозга костей бухгалтер.

11.

Игорь Бобков — высокий, сухощавый, уверенный в себе блондин, сегодня отмечал свои тридцать четыре года. Вернее, пока еще не отмечал, но обязательно намеревался это сделать с новыми друзьями. Бобков работал экономистом в крупной торговой фирме, хорошо зарабатывал, был веселым и общительным молодым мужчиной. Жил он в своей собственной квартире в подмосковном Одинцове с молодой красавицей женой. И все бы ничего, но была у Игоря одна непонятная никому, кроме его друзей, привычка. Он практически ежедневно по вечерам слушал у себя дома музыку. Но вот закавыка, слушал он ее всегда только на полной громкости. Причем подолгу. Жизнь с ним рядом для соседей сбоку, сверху и снизу была настоящей пыткой и ни на какие просьбы, жалобы и неоднократные вызовы полиции Игорь не реагировал. Дважды за нарушение тишины его штрафовал мировой судья, но все продолжалось в прежнем ключе.