Сергей Ковальчук - Тринадцать

Однако это недоразумение было быстро преодолено и через несколько минут один из столов, находившихся на кухне, как и стулья были перенесены в его комнату. Туда же из холодильников перекочевали спиртные напитки, вода и закуска.

Когда они стали занимать места за столом, Афиногенов поинтересовался:

— А что мы будем делать со Степаном?

— Мы позовем его сюда, — как ни в чем не бывало, ответил Изместьев, — А когда выпьем и поедим, то ляжем спать здесь все вместе. Тогда не нужно будет ставить никакой караул. В любом случае убийца не сможет убить никого из нас, поскольку оружия тут нет, а, чуть что, мы повяжем его с поличным.

— Мудро, — отозвался Захар, с уважением глядя на старшего. — Решились все-таки?

— Я думаю, что мы все же не следователи и не судьи, чтобы без суда и следствия лишать человека свободы. Тем более, что не раз мы уже с вами ошибались.

— Кто пойдет его звать? — спросил Стеклов.

— А все вместе и пойдем, — отозвался главный.

То, что они увидели внизу, их ошеломило.

Степан лежал в коридоре своего номера в луже свернувшейся крови, а в животе и сердце у него зияли две большие дыры.

— Отнесите его в комнату напротив, — только и смог вымолвить Олег Викторович, у которого перехватило от увиденного дыхание. — И… и посмотрите, сколько осталось карт?

В начале десятого шестерка собралась за столом. В воздухе повисла гнетущая тишина. Каждый старался не смотреть в глаза другим.

Наконец, тяжело вздохнув, Изместьев попросил наполнить рюмки коньяком и, встав, произнес краткую поминальную речь.

Все молча и не чокаясь, осушили свои рюмки.

— Давайте мы все-таки попытаемся вычислить убийцу? — предложил Афиногенов. — Я отказываюсь верить в то, что это невозможно сделать. Логика — штука сильная, лично я в этом уверен.

— Давайте, — поддакнул ему Шкандыба. — А то в последнее время я нахожусь словно в каком-то летаргическом сне. Как будто все это происходит не со мной, а с кем-то другим.

— Предлагаю сделать вот что, — без особого энтузиазма подал голос судья. — Каждый из нас сейчас подробно расскажет, что он делал с момента заточения Степана в номер Петра. А потом можно будет сопоставить эти новые данные с тем, что мы уже слышали ранее.

— Тогда я начну с себя, — произнес офицер. — Самообладание и прежняя выдержка постепенно возвращались к нему после пережитого шока. — Я практически сразу поднялся сюда, в этот номер, и находился тут до самого вечера, никуда не выходя, пока час назад не спустился вниз, в столовую.

— И что вы тут делали? — недоверчиво уточнил Стеклов.

— Спал, — совсем просто и буднично отозвался старший.

— Странно, — покачал головой судья. Было видно, что он не верит Изместьеву. Остальные ему тоже не поверили, но обострять и так непростую обстановку не стали.

— Да мне, если честно, все равно, странно вам или нет, — беззлобно и как-то устало ответил судье Олег Викторович. Было такое ощущение, что смерть Емельяненко окончательно выбила его из колеи, а, возможно, даже надломила психологически.

Однако странности на этом не закончились. Выяснилось, что точно также как Изместьев, поступили Викторов и Молодавченко. Они тоже спали в своих номерах и спустились вниз лишь к ужину.

Стеклов пояснил, что сначала гулял вокруг особняка, после чего поднимался в свой номер, а потом ходил купаться.

Афиногенов и Шкандыба сначала купались, а потом, как и остальные, отдыхали в своих номерах.

Пока очередной выступающий бил себя в грудь, доказывая, что он ни при чем, рюмки присутствующих наполнялись и опустошались.

Наконец, все застолье сползло в банальную русскую пьянку. Люди устали подозревать всех и каждого и старались забыться.

Первым не выдержал Афиногенов.

— Можно, я пойду к себе? Что-то усталость так навалилась, что сил больше терпеть нет, так спать хочется.

Однако это лишь разозлило Изместьева.

— Мы все будем спать здесь, в этом номере, это даже не обсуждается, — авторитарно заявил он.

— Да, но мы даже не поместимся на этой кровати все вместе, — начал было возражать Викторов, но напоролся на жесткий, и, как ему показалось, совершенно трезвый взгляд подполковника запаса. — Я сказал, что мы будем спать тут, — медленно, почти по слогам повторил тот. — Иначе утром мы обнаружим очередной трупешник!

Больше ему никто не возражал. Все так устали, что буквально валились с ног. Через десять минут шестеро мужчин вповалку, словно бойцы после тяжелого боя, даже не успев раздеться, лежали на одной кровати. Пятеро из них под действием сильного снотворного спали тяжелым глубоким сном.