Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

Впрочем, я мог ошибаться. Но эта версия подлежала обязательной проверке.

Тогда получается, что убийце выгодно разоблачение преступной схемы, которую придумали Карпицкий и Блинцова. А, следовательно, преступник и «Иванов», который разоблачил эту схему передо мной, скорее всего, одно и то же лицо. Или же они сообщники.

Я покрылся потом. Как же мне в голову раньше не пришла эта мысль? Но я тут же себя успокоил. Если она и могла прийти мне раньше, то ненамного. Ведь о Карпицком я услышал только утром, из разговора с Кушниром, а о гибели Устинова узнал и того позже.

Чтобы проверить свое предположение и окончательно исключить из числа подозреваемых в исполнении убийства моего подзащитного Устинова, я отыскал в контактах на своем мобильном телефоне номер агента «Миллениума», Даниила, и набрал ему.

На удивление тот ответил почти сразу:

— Да, я вас слушаю. Кто это?

— Даниил, это Василий Кравчук, адвокат. Мы разговаривали с вами вчера в вашем офисе.

— Я вас помню, — сразу погрустнел мой собеседник. — Чем могу быть полезен?

— Памятуя о нашей с вами вчерашней договоренности, — начал я, — хочу попросить вас посмотреть фотографию одного человека. Не он ли приходил к вам в офис под фамилией Ломакин?

— Вы хотите к нам приехать? — недовольным голосом уточнил он. — А по блютузу вы можете мне выслать эту фотку. Я бы сразу и сказал, тот это человек или нет. Я просто собирался…

— Именно это я и хотел вам предложить, — успокоил я агента по недвижимости.

— Давайте, шлите, а я вам сразу перезвоню, — сказал мой собеседник и сразу отключился. Видимо, общение со мной ему особого удовольствия не доставляло.

Я мысленно похвалил себя за то, что догадался сфотографировать погибшего, и переслал его фотографию на телефон Даниила.

Минуты через две мой айфон застрекотал. Это был агент «Миллениума».

— Вы меня не предупредили, что это будет фото мертвого человека, — упрекнул он меня. — Но это не тот мужчина, который приходил ко мне под фамилией Ломакин.

— Это точно?

— Точнее не бывает. К тому же, насколько помню, я давал вам его приметы. Нет, это однозначно не он, — уверенно сказал Даниил.

— Спасибо. Надеюсь, что вы не откажете мне в аналогичной просьбе, если я наберу вам еще, — поблагодарил я агента и нажал кнопку отбоя.

Я позвонил Эдуарду и от него узнал, что судебное заседание о рассмотрении вопроса об избрании Ломакину меры пресечения состоится в шесть часов вечера в Головинском районном суде. Заведя машину, я вырулил на Варшавское шоссе и двинулся по направлению к этому суду. Туда, где три дня назад, при столь трагических обстоятельствах, окончил дни своей жизни Валерий Ставинский.

Припарковав свой автомобиль и взяв с собой портфель, я поставил машину на сигнализацию, и подошел к тому месту, где в понедельник утром был расстрелян Валера. Шапку я из машины не брал, поэтому снимать ее не пришлось. Я опустил голову и молча, с минуту, постоял, вспоминая своего подзащитного живым. Его труп с мертвенно бледным лицом и посиневшими губами я старался не вспоминать.

Интуиция подсказывала мне, что скоро должны произойти события, которые станут переломными в расследовании этих двух убийств. Но я еще не знал, насколько быстро это случится.

Миновав на входе рамку, и пройдя регистрацию у судебных приставов, я поспешил к лифту. Мне нужно было на третий этаж. Когда двери лифта открылись, из него вышел Береговой. Сегодня он был в черном пальто, под которым за небрежно повязанным шарфом угадывался синий форменный мундир офицера следственного комитета.

— Привет, Вась, — протянул он мне руку для пожатия. Мы поздоровались и отошли в сторону.

— Значит так, — начал свой рассказ Алексей, — с судьей я договорился. Он даст семьдесят два часа на то, чтобы собрать дополнительные доказательства. А это время Ломакину придется провести в ИВС. Второе. Мой человек из Бюро специальных технических мероприятий попросил за свои услуги десять тысяч. Естественно, не рублей.

— Я готов тебе их передать, но только завтра, с собой у меня нет, — почти виновато улыбнулся я, понимая, что эти средства мне вряд ли кто компенсирует. Но раз дело требовало жертв, я, не раздумывая, был готов отдать эту сумму Алексею.

— Хорошо, — кивнул мне друг, — твое слово для меня стоит гораздо больше, именно поэтому адрес твоего «Иванова» будет у меня уже сегодня. И третье. Экспертиза показала, что следы пальцев рук неизвестного лица, оставившего их в квартире Ломакина, принадлежат Устинову.