Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

Немного растерявшись, мой собеседник вернул мне удостоверение и задумчиво протянул:

— Честно говоря, впервые вижу, чтобы адвокат вел расследование убийства. — Он помолчал. — Но Олега я знал. Чем я могу вам помочь?

— Вы можете посмотреть ваши записи за два дня? Меня интересуют двадцать второе и двадцать пятое января. Кто сюда приходил двадцать второго в период с шестнадцати до двадцати четырех часов и двадцать пятого с одиннадцати часов утра до семи вечера?

— Сейчас гляну. — Охранник стал переворачивать листы своего журнала, отыскивая необходимые данные. Минуту спустя он стал перечислять людей, фамилии которых мне ни о чем не говорили. Я решил дослушать его до конца, а потом уточнить, в какие квартиры и кто из этих людей направлялся в понедельник. Однако следующее, что я услышал, заставило мое сердца радостно забиться. Это произошло после того, как говоривший назвал фамилию «Устинов».

— Устинов Игорь Михайлович, — произнес он. — Прибыл в понедельник в 12 часов 15 минут. Направлялся в квартиру номер… — он замолчал, читая то, что было указано далее. Спустя несколько секунд он заговорил снова. — Здесь указано, что после конфликта с моим сменщиком, возникшим ввиду того, что он отказывался предъявлять паспорт, это человек предъявил удостоверение помощника прокурора Мытищинского района. А шел он в квартиру номер девяносто восемь. К кому именно, не сказал, заявив, что ему нужно поговорить со свидетелем, проживающим в этой квартире.

— Спасибо, — растерянно протянул я. — Скажите, а на каком этаже находится эта девяносто восьмая квартира?

— На первых трех этажах у нас офисы. Жилая зона начинается с четвертого. — Он снова вгляделся в монитор. — Девяносто восьмая находится на шестнадцатом этаже. А та, в которую направляетесь вы, на семнадцатом.

— Большое спасибо, — поблагодарил я его. — У меня к вам будет еще два вопроса. Есть ли на этих этажах видеокамеры?

— Нет. Они там без надобности. Как вы уже, наверное, убедились, без пропуска на территорию комплекса не пройдешь. А мимо меня тоже не прошмыгнешь. — Он улыбнулся. — Следить же за нашими жильцами и их гостями надобности нет, как нет надобности и в дополнительных затратах на приобретение и эксплуатацию этих камер.

— Понятно. И второй вопрос. Где фиксируется информация, которую вы мне дали?

— В журнале. Вы же видите, что я внес ваши данные туда и информацию о посетителях тоже взял оттуда.

— Как к вам можно обращаться, — уточнил я. — Мой собеседник пожал плечами: — Если это нужно, пожалуйста. Запишите.

— Я запомню, — сказал я ему.

— Артемьев Максим Анатольевич. — И добавил: — ЧОП «Традиции безопасности».

— Если я попрошу ваш номер телефона, не откажете? — улыбнулся я.

— Откажу. У нас это не принято, — отрезал охранник.

— Тогда последняя просьба. Думаю, что скоро сюда прибудет следователь, чтобы изъять ваш журнал. Постарайтесь, чтобы он до его визита никуда не делся. — Я строго глянул на него. — Даже если вас об этом попросят из прокуратуры Мытищинского района.

Я пересек громадный холл и оказался перед дверями четырех лифтов, выстроившихся в один ряд и блестящими, словно зеркала. Зайдя в один из лифтов, я поднялся на шестнадцатый этаж. Оказавшись у двери девяносто восьмой квартиры, я нажал на кнопку звонка и услышал соловьиную трель.

Позвонив несколько раз и убедившись, что дома никого нет, я поднялся на этаж выше и, подойдя к двери квартиры Ломакина, аккуратно, так, чтобы не оставить своих отпечатков, подергал за ручку. Убедившись, что квартира закрыта, я вышел в холл перед лифтом и, набрав номер Берегового, коротко обрисовал ему ситуацию.

— Охранник, который здесь выполняет функции консьержа, по моей просьбе глянул, кто сюда приходил в день убийства Ставинского. Выяснилось, что в двенадцать пятнадцать в дом Ломакина наведывался Игорь Михайлович Устинов. Помощник прокурора Мытищинского района и сослуживец Ломакина. Тот самый, который доставлял домой пьяного нотариуса.

— А он, что, дал записать свои данные? — удивился мой собеседник

— Да, данные его служебного удостоверения охранник внес в свой журнал. Так что можете проводить у них выемку.

— Этот Устинов сообщил, в какую он шел квартиру?

— Да. В девяносто восьмую. Якобы к какому-то свидетелю. Но, думаю, что это он выдумал на ходу, а сам направлялся в квартиру Ломакина. С ключом, который позаимствовал у него накануне. И точно зная, что хозяина в это время дома не будет.