Сергей Ковальчук: Лицензия на грабеж

— Как вы и хотели, — угодливо проблеял следак, — за отсутствием в деянии состава преступления.

— Обещать я вам ничего не могу, — потерев пальцами глаза, ответил я, — но уговорить Валерия Юрьевича постараюсь. Нам чужой «крови» не нужно, только бы вы от него отстали.

— Вот и здорово, — обрадовался незадачливый сыщик, — ну так что, я могу доложить…

— Перезвоните мне через час, — прервал я его, — постараюсь его уговорить. — Не дожидаясь окончания разговора, я нажал на кнопку отбоя и в этот самый миг экран айфона снова засветился, застрекотав новым звонком.

— Да, — не глядя на экран, бросил я в динамик.

— Вась, — услышал я голос Евгении, секретарши своего бывшего шефа, Бориса Ивановича Степанцова. — Ты чего там натворил, в Головинском суде, что шефу сейчас звонил целый начальник УВД Северного округа?

— Пока ничего, — не скрывая своего удовлетворения, усмехнулся я. — А что, надо?

— Ты лучше так не шути, — обеспокоенно ответила Женя. — Шеф сейчас в Адвокатской Палате. Он ничего не понял, но попросил меня передать тебе, чтобы ты лучше уезжал оттуда поскорее. И еще: он просил тебя не устраивать никаких пресс-конференций…

— Понял, — устало отмахнулся я, отключая телефон.

«Еще ничего не случилось, а уже пошла волна», — недовольно подумал я, возвращаясь к разговору с прокуроршей.

Я поднялся со своего места.

— Хорошо, думаю, что мне удастся его уговорить, — сказал я ей напоследок, выходя из кабинета.

Едва оказавшись в коридоре, я набрал номер Ставинского:

— Валера, — спросил я, едва тот взял трубку, — вы скоро? Нас тут уже все ждут.

— Да сейчас, встрял в пробки, сейчас буду — раздраженно ответил мой собеседник.

— Ладно, — примирительно улыбнулся я в трубку. — У меня есть для вас хорошие новости. Возможно, сегодня для вас все кончится, и кончится в нашу пользу.

— Ваши слова да Богу бы в уши, — обрадовался Валерий. — Я буду уже скоро.

Он не знал, что эти слова станут последними в его жизни.

Заходить в зал судебных заседаний мне не хотелось, хотя помощник судьи его уже открыл. В зале находилась молодая прокурорша и одна из представительниц потерпевших — старший юрист Европейского юридического бюро, Ирина Игольникова.

Судья меня к себе не приглашал и я понял, что тот лишний раз не хотел разговаривать с адвокатом, а поручил эту миссию опытной в таких делах представительнице прокуратуры.

Что же такое произошло, что дело приняло такой оборот? Два раза из кабинета судьи выходил его помощник, высокий молодой парень с густыми черными волосами и симпатичным добродушным лицом. Помощник, поглядывая на часы, с нетерпением интересовался, скоро ли будет мой подзащитный. Но я лишь пожимал плечами, уверяя, что Ставинский должен быть с минуты на минуту.

Примерно в половине одиннадцатого на этаже началось какое-то непонятное движение. Сначала в кабинет судьи со взволнованными лицами прошли судебный пристав вместе с двумя прокурорскими, в одной из которых, я узнал свою недавнюю собеседницу. А через какое-то время среди ожидавших судебного разбирательства граждан пронесся слух, что на улице перед зданием суда только что кого-то убили.

Нехорошее предчувствие закралось в душу. Я встал со своего места, которое тут же было занято стоявшим до этого у стены пузатым мужчиной средних лет, и набрал номер Ставинского. Длинные гудки. Телефон не брали. Это беспокоило еще больше, и я продолжал упорно набирать, пока не услышал незнакомый мужской голос:

— Слушаю вас, говорите.

— Простите, а с кем я говорю, — поинтересовался я.

— Это неважно, — ответил невидимый собеседник, — если вы звоните Валерию Юрьевичу Ставинскому, то он мертв.

— Как это случилось? — с волнением уточнил я, чувствуя, как в груди образуется твердый холодный ком.

— А вы собственно кто? — бесцеремонно спросил незнакомец.

— Я его адвокат, Кравчук Василий Ильич.

— А, адвокат, — в трубке на непродолжительное время повисло молчание, — а вы, адвокат, случайно не в суде сейчас? — уточнил, наконец, собеседник.

— В суде.

— Головинском?

— Ну да.

— Тогда можете спуститься вниз, сами все увидите.

В трубке послышались короткие гудки.

Верхнюю одежду я в гардероб не сдавал, поэтому, быстро спустившись по лестнице вниз, я почти выбежал из здания суда. Завернув за угол, метрах в тридцати от себя я увидел лежавшего на тротуаре молодого мужчину в дубленке и джинсах, без труда узнав в нем своего подзащитного. Валерий лежал на спине. Он был мертв. В его дубленке на уровне груди виднелась одна большая дыра. Оцепление еще организовать не успели, поэтому приходившие мимо и выходившие из суда зеваки толпились по обеим сторонам улицы. Рядом с трупом стояло человек пять судебных приставов, охранявших здание суда, и двое сотрудников милиции. Один из них разговаривал по мобильному телефону, видимо, докладывая о случившемся своему начальству, а второй при помощи приставов пытался организовать охрану места происшествия и выяснить, кто из присутствующих людей мог быть очевидцем преступления.