Сергей Романов - Автовор

Когда Бьерн Сальминг выпил вторую кружку светлого пива, то подумал, что с этими русскими можно создать даже какое-нибудь совместное предприятие. И у него уже есть кое-что, чем можно их заинтересовать.

…Что не любил делать Игорь Смагер, так это работать с архивами. Толстые папки напоминали ему старые использованные кирпичи, из которых необходимо было выбрать те, которые могли бы еще послужить, а уж остальные разобрать и разделить на глину, песок и другие компоненты.

Так вот, Игорю требовалось сделать анализ по угонам автомобилей за несколько последних лет. И понемногу разрушая все эти «кирпичи», он выяснял, что в начале перестройки в столице каждый день угонялось по 8-10 автомобилей. А в те годы, когда были открыты границы в Европу, когда, как на дрожжах, разрастался челночный бизнес, или, как это называлось, рыночная экономика, автовладельцы стали лишаться до 50, а в некоторые дни и 80 единиц своей техники, которая, как известно, не роскошь, а средство передвижения.

Он-то, Смагер, отец которого всю жизнь горбатился на металлургическом заводе «Серп и молот» и только к выходу на пенсию смог позволить себе на все сбережения приобрести «шестерку», знал, что для рабочего машина была, возможно, единственной роскошью в жизни. На той «шестерке» отец практически не ездил, зато подкручивал, подмазывал, подкрашивал ежедневно что-то и обращался с ней, как с членом семьи.

Игорь даже не мог предположить, что сделал бы отец, если бы однажды не обнаружил своей машины у себя в гараже. Наверное, если бы не наложил на себя руки, то уж инфаркт ему был бы обеспечен.

Понять и объяснить, почему вдруг резко увеличилось число угонов, для Игоря было делом простым. Ясно: одни зарабатывали легкие деньги и привозили себе из-за рубежа иномарки или покупали престижные отечественные модели, другие – под сенью ночи, а то и ясным днем с помощью ножа и топора изымали эти машины и перепродавали, справедливо считая, что коммерсанты от этого не обеднеют. Правда, в непримиримой борьбе автоворов с коммерсантами и нуворишами немало автотехники экспроприировалось у обычных работяг, таких, как его отец, для которых это была настоящая трагедия.

Как бы то ни было, но к середине 90-х бизнес ворованными машинами прочно утвердился на третьем месте после торговли наркотиками и проституции. И предпринять в то время какие-то предупреждающие шаги следователи просто не могли в силу физических и технических причин. Во-первых, угонов совершалось так много, что даже человек, вводящий сведения о каждом из них в единственный на все районное отделение компьютер, не успевал проставлять номерные знаки беглянок. Во-вторых, все оперативные и следственные бригады, честно говоря, закрывали глаза на такую мелочь, как обыкновенный угон. Вот если угон совершался с применением оружия да в результате появлялись человеческие жертвы, – вот тогда дело немедленно принималось в производство. А как не помнить то лихое время, когда автодельцы убивали водителей не на большой и темной дороге, а среди светлых городских улиц. Таким способом самые крутые предпочитали получить сразу не только машину нужной марки, но и ключи и документы на нее.

Смагер открыл очередной том и нашел страницу обычной информационной сводки. В графы своей рабочей тетради он занес цифры: за июнь угнано 1538 автомобилей. Из них: из гаражей – 120, с платных стоянок – 341. Из них: иномарок – 670, отечественного производства – 860. Цифры перемежались короткой информацией: у кого, где, когда и при каких обстоятельствах была угнана машина. Он невольно задержал свое внимание на том факте, когда под руку автограбителей попала одна известная телеведущая. На редакционном «шестисотом» она подъехала к автозаправочной станции, там-то ее и выкинули из салона. Да еще для острастки несколько раз прошлись по женскому телу отрезком трубы. Но «теледама» не сдалась и добралась до ближайшего отделения милиции.

Игорь усмехнулся, представляя, как его коллеги догоняли шестисотый «Мерседес» на «уазике». И тем не менее каким-то способом им удалось перегородить дорогу «шестисотому». Перестрелка, потом обычные догонялки… и преступники скрылись.

Он отложил в сторону пухлую папку, сладко зевнул и вытянулся в кресле. «Может быть, звякнуть Сонечке?» – подумал он и уже было потянулся к телефонной трубке, но, взглянув еще на несколько стопок «кирпичей», решил повременить со своей идеей.

Игорь механически записывал цифры себе в тетрадь и думал о своих отношениях с Соней. Он – холостяк. Она – вот уже два года как замужем. Правда, детьми пока не обзавелась. Их отношениям – более трех лет. Взаимосимпатию друг к другу они почувствовали с того самого дня, как Игорь по разнарядке был направлен на работу в этот отдел МУРа.