Сергей Романов - Автовор

До пенсии Федосычу оставалось два года, и он понимал, что в его же интересах побольше поддакивать начальству и поменьше высовываться. Но как-то не получалось. Он все больше проникался интересами простых автомобилистов, к касте которых сам принадлежал, и все меньше верил в поговорку «Начальник всегда прав». Конечно, он не хотел быть преждевременно уволенным за халатность из доблестных органов милиции, но и задницу лизать никому не собирался. И только одна проблема грызла его совесть: как бы из-за него не попал в немилость руководства его давний друг Глебов.

А Глебов, когда Федосыч прибежал в полдень к заветной скамейке, чтобы сменить друга, лишь молча кивнул на стоящий у ворот милицейский «жигуленок» с большими буквами «ГАИ» по бокам и на капоте.

– Как ты думаешь, Ванюша, что бы это значило? – посмотрел Глебов в глаза Федосычу. – На то, что машина приехала в ремонт, не похоже. А водителя второй час нет.

– А кто водитель? Ты его видел?

– Молоденький сержантик.

– А ну-ка выясни пока, Глебушка, какому управлению принадлежит эта милицейская машинка? Номер запомнил?

Глебов, ни слова не говоря, отправился в сторону метро. А через несколько минут из ворот автосервиса вышел инспектор. Под руку его держал собутыльник Федосыча Сурен Оганян. Сержантик улыбался и кивал. Сурен же, казалось, был чем-то сильно озабочен. Он крутил пуговицу на мундире гаишника и о чем-то ему говорил. Наконец на прощание по-дружески похлопал сержанта по плечу и скрылся за воротами сервиса. «Жигуленок» резко рванулся с места и в одно мгновение исчез за углом «хрущевки».

– Так что мы имеем? – словно самого себя спросил Федосыч, когда вернулся Глебов.

– За самовольство и отлынивание от прямых обязанностей участкового инспектора мы имеем кучу неприятностей на свою задницу.

– Это раз, – загнул один палец Федосыч. – Еще мы имеем двенадцать постоянно закрытых боксов, каждый из которых может вместить по два автомобиля. Это два. По нашим с тобой, Глебушка, данным, в течение этой недели на территорию автомастерской проехало полста плюс две машины. Тридцать шесть в течение суток выехали обратно. А шестнадцать самых крутых и новых, так и остались в ремонте.

– Это три, Ванюша. Значит, дня через два-три твой собутыльник по имени Сурен постарается освободить боксы от хранящейся там автотехники, чтобы начать собирать новую партию. Это четыре.

– Самый главный момент. И нам бы его не проворонить. Иначе все наши с тобой бдения, Ватсон, пойдут прахом.

– Ты что, себя Холмсом считаешь? – обиженным голосом спросил Глебов.

– Конечно. Я – Холмс. А ты – Ватсон. А как иначе? Я же начал дело и втянул тебя в игру. Вот и знай свое место.

– Я бы на твоем месте, Холмс-Колодный, уже сегодня позвонил бы в МУР Зубкову и поставил его в известность о наших с тобой наблюдениях. А не то выскочат однажды ранним утром беглянки из этих боксов, напрягут все свои лошадиные силы и убегут в чужие края. Навряд ли на твоем «Москвиче» мы успеем даже им в хвост пристроиться.

– Я об этом думаю, капитан. И даже готов снять с себя полномочия Холмса и отдать всю славу МУРу. Одно меня интересует: какие-такие панибратские отношения могут быть между Суреном и этим молодым гаишником?

– Может, и он с ним, как и ты в свое время, коньячком баловался? Не допускаешь мысли, что ГАИ тоже что-нибудь пронюхало и имеет свой интерес к этой тайной фирме?

– Да нет, мой товарищ Глебов, по тому, как Оганян накручивал пуговицу этому юнцу и читал какие-то наставления, не трудно догадаться, что не бандит от милиционера зависит, а милиционер от бандита. Узнал, с какого он отделения?

– Шестнадцатое УГАИ. Сержант Гнеушев.

– Ты хороший ученик, Ватсон, – улыбнувшись, отечески похвалил своего товарища Федосыч.

– Стараюсь, – показывая смущение, опустил голову Глебов.

Проводив гашника, Сурен впервые за несколько дней позволил себе улыбнуться. Всего за тысячу баксов инспектор ГАИ Гнеушев на милицейской машине с мигалками будет сопровождать колонну до самого аэродрома. Так что колонна иномарок без государственных номеров не вызовет никаких подозрений у дорожных патрулей. Уговорить этого Гнеушева, которому однажды Сурен без проблем всучил сто долларов за то, что ехал в своей машине слегка выпивши и без всяких документов, не составляло большого труда. С первого дня их знакомства Сурен определил, что парень любит деньги и готов ради них пойти на любые услуги. Сурен дважды устраивал для своего нового друга сауну, где обнаженные девушки занимались с милиционером не только лечебно-массажными мероприятиями. Конечно, за банный досуг Сурен попросил сержанта об одолжении. Ему требовалось несколько заверенных актов о технической непригодности машин к самостоятельному передвижению. Тоже, конечно, не бесплатно. И Гнеушев через несколько дней исполнил просьбу.