Сергей Ковальчук - Экспресс на восток

В просторном светлом холле, на кожаном диванчике, находившемся около дверей, ведущих в коридор отделения, сидел высокий худощавый молодой человек лет двадцати. Он был в дорогом костюме синего цвета с рубашкой в серую продольную полоску без галстука. Большая голова, густые русые волосы с чубом, овальное, чуть вытянутое приятное лицо. Молодой человек что-то сосредоточенно искал в своем мобильном телефоне, не обращая на происходящее вокруг никакого внимания. Других людей в холле не было.

— Никита Ракчеев? — подойдя к нему, уточнил Серафим, внимательно глядя на парня. Тот был настолько взволнован и поглощен своим занятием, что даже не заметил присутствия возле себя посторонних.

— Да, я, — с почти детской непосредственностью, хотя и хриплым мужским голосом ответил тот, поднимая глаза на незнакомца.

— Мы — следователи по особо важным делам следственного комитета, — кивнув в сторону стоявшего рядом с ним Коновалова, — представился Серафим. — Полковники юстиции Коновалов и Мирутин. Хотели бы с вами поговорить по поводу случившегося с Дарьей. И не только.

— Хорошо, присаживайтесь, — он сделал приглашающий жест рукой, предлагая им сесть возле него. Мужчины присели. При этом Мирутин устроился рядом с Ракчеевым.

— Никита, расскажите, что произошло, и почему вы оказались здесь?

— Вчера вечером мы гуляли с Дашей, — начал он свой рассказ. Потом запнулся. — Чтобы вам было понятно, начну с самого начала. Еще недавно Дарья и ее мама, Дина Антоновна, проживали вместе с моей матерью в нашей квартире. Дело в том, что я сам учусь за границей, а моя мать и младший брат живут здесь, в Москве, в квартире на улице Тверской.

— Одни живут? — поинтересовался сыщик, прервав рассказчика.

— Раньше еще мой отец жил, но его убили. А теперь… теперь там еще этот хмырь живет, Смакуев. Урод тошнотный. Вроде даже на матери моей жениться собрался.

— Почему урод? У вас к нему личная неприязнь? — допытывался Мирутин.

— И это тоже. Но сейчас я не об этом, — ушел от щекотливой семейной темы парень. — В общем, когда осенью тринадцатого года отца заключили под стражу по обвинению в похищении и убийстве Дианы, мать нашла в каком-то агентстве домработницу, тетю Дину. Теперь уже покойную, — сжал губы Никита. — Прежнюю мать уволила…

— За что? — уточнил у него Серафим.

Ракчеев нахмурился. — Думаю за то, что та женщина, Анжелика, была креатурой отца.

— Дальше, — с нетерпением потребовал Мирутин.

— Тетя Дина и Даша стали работать и жить в нашей квартире. Меня тогда не было, я был на учебе. Перед Новым 2014-тым годом, я приехал и увидел Дарью. Если честно, то я сразу на нее запал. Ну, типа, влюбился, — нервничая, он стал перекладывать свой телефон из одной руки в другую. — Мы стали с ней тайком встречаться, потом я уехал, но мы продолжали перезваниваться. Летом снова продолжили наши встречи. И зимой. А в начале июня этого года… в общем, она забеременела от меня и сказала об этом не только мне, но и своей матери.

Дина Антоновна поговорила со мной. Я дал согласие жениться. Тогда она повела разговор о свадьбе с моей матерью. — Его взгляд был направлен в одну точку, он вспоминал, при каких обстоятельствах состоялся этот непростой разговор. — Но моя мать как с цепи сорвалась. Она кричала и требовала сделать аборт, называя Минаевых нищебродами и проститутками. И в этом она нашла поддержку у Смакуева, — с ненавистью проговорил он. — А после этого разговора мать просто их выгнала, сказав, что тетя Дина уволена и может убираться вместе с дочерью и ее байстрюком на все четыре стороны.

Я помог им найти и оплатить съемную квартиру и продолжал встречаться с Дашкой. Люблю я ее, понимаете, — с некоторым вызовом посмотрел он на сыщиков, повернув голову в их сторону.

Серафим и Артем его не перебивали. Одним из правил тактики допроса было дать свидетелю выговориться, а уже потом, когда его словесный поток сойдет на нет, продолжать задавать свои вопросы.

— И в обиду ее не дам, — немного пафосно заявил молодой человек, — все равно на ней женюсь, и у нас будет сын. Я предварительно уже узнавал пол…

Видя, что рассказчик отвлекается от темы, Мирутин решил снова направить его в нужное им русло:

— Никита, мы в этом не сомневаемся и желаем вам удачи, но вы немного отвлеклись. Так что же случилось вчера вечером и сегодня утром?

— Да, — его начавший стекленеть взгляд, снова возвращался в окружающую действительность. — Я привез ее домой около полуночи. А утром, часов в восемь, Даша мне позвонила и сообщила, что ее мать дома не ночевала, а ее телефон не отвечает. Я приехал за ней, и мы поехали в полицию. Там сначала принимать ее заявление не хотели, но она пригрозила им неприятностями, сказав, что исчезнувшая мать недавно обращалась на прямую линию к Путину.