Гарри Гаррисон - Месть Монтесумы

Но решение приняли за него остальные пассажиры, как только автобус остановился в последний раз. Перекрикиваясь друг с другом под неистовое квохтанье повисших в воздухе кур, все вышли, и Тони с ними, подхваченный напирающей толпой. Оказавшись снаружи и сумев пробиться из орды пассажиров на волю, Тони увидел, что находится в исполинской пещере с открытыми торцами – автобусной станции «Эстрелла Де Оро», как гласил огромный плакат над входом, и эта самая золотая звезда украшала все здешние автобусы. Города были перечислены колонкой, выписанной красными буквами на грязной белой стене, но слишком далеко, и прочесть их было трудновато. Зато рядом стоял рокочущий дорожный исполин с колесами Тони по плечо и очередь его будущих пассажиров, змеящаяся к открытой двери. Больше не раздумывая, Тони встал в конец очереди. За ним тут же начали выстраиваться другие. Они прошаркали вперед шагов пять, прежде чем Тони осознал, что все остальные держат билеты, наверняка купленные внутри станции. Скверно. Ему бы хотелось сесть на этот автобус немедленно, куда бы тот ни ехал, однако при том его отнюдь не привлекала идея покупать билет, подвергаясь обозрению кассира, который, несомненно, окажется человеком подозрительным и обладающим острой памятью и который впоследствии расскажет полиции все, что знает. Что же делать? Стоявший перед Тони человек – батрак в простом хлопковом одеянии и широком сомбреро – сжимал заветную полоску бумаги в скрюченных от тяжкого труда пальцах. Тони подался вперед и негромко заговорил ему на ухо:

– Друг, я пришел сюда поздно и очень устал. Не избавишь ли ты меня от утомительной необходимости покупать билет в окошке, позволив перекупить у тебя билет за цену, которая будет на десять песо выше, чем напечатано на нем?

– Годится, – мгновенно решился тот. Деньги и билет сменили хозяев, и батрак поспешил прочь, чтобы купить второй билет. В толпе этот быстрый обмен прошел совершенно незаметно. Мгновение спустя Тони уже поднялся в автобус. Занял одно из немногих еще пустовавших сидений, рядом с женщиной весьма солидной комплекции, чья обильная плоть залезала на его место, так же как и груда ее свертков.

– Извините, – своим жестким боком он напирал на ее рыхлый, пока она не заколыхалась подальше, уступая ему место. Хозяйка бока громко засопела, но не обмолвилась ни словом. Не прошло и минуты, как двери закрылись под вопли разъяренных обладателей билетов, не сумевших втиснуться в машину, рев двигателя эхом заметался под бетонными сводами и вырвался на улицу. Пока что безопаснее находиться в движении; Тони мысленно перевел дух и лишь после этого осознал, что пока совершенно не осведомлен об одном важном обстоятельстве.

– Не скажете ли, куда автобус едет? – поинтересовался он у соседки. Та сперва одарила его взором, откровенно поведавшим, что она думает о состоянии рассудка Тони и количестве выпитого им спиртного, и лишь вслед за тем неохотно ответила на вопрос:

– В Акапулько.

Ну, разве не чудесно? Авиалайнеры там так и роятся; пожалуй, выбор недурен. Из рекламных полос газет в разделе путешествий Тони знал, что там имеется международный аэропорт, и если не зевать, есть шанс попасть на самолет, летящий обратно в Соединенные Штаты. Остается лишь уповать, что мексиканская полиция не настолько оперативна, чтобы разослать его приметы сразу по всем аэропортам страны. Только лишь уповать. Поставив «дипломат» на колени, Тони склонил на него голову и задремал с этой надеждой, подпрыгивая на сиденье и клюя носом, пока автобус пробивал себе путь по улицам города, и уснув покрепче, когда машина вырвалась на магистраль среди холмов. Время от времени поднимая голову на редких остановках, Тони видел бурые стены и пыльные площади; порой его будил внезапный рывок, и он озирал изгибы проносящихся мимо долин и гор, вскоре сменившихся ядовитой зеленью джунглей, когда автобус выехал на прибрежную равнину. Нельзя сказать, чтобы Тони выспался на славу, но все-таки почувствовал себя лучше, когда автобус под ужасающее шипение пневматических тормозов подкатил к автовокзалу Акапулько, совершенно перегородив собой Калле Костера Мигель Алеман – очаровательный бульвар, тянущийся вдоль берега, после чего сдал задним ходом к зданию вокзала. Сморгнув сон с глаз, Тони вышел в парилку послеполуденного Акапулько.

– Простите, мистер, можно вас на два слова?

Вот оно; давно ожидавшееся прикосновение к рукаву, длинная рука закона дотянулась до него, путешествие окончено. Теперь уж не удерешь; будет почти облегчением закончить эту безумную гонку и отправиться в заключение.