Татьяна Устинова: Там, где нас нет

Татьяна Устинова родилась в семье потомственных авиационных инженеров. С блеском окончила английскую спецшколу, затем в 1992 г. – факультет аэромеханики и летательной техники МФТИ. По специальности не работала ни дня.

После института работала на ВГТРК (Всероссийской гостелерадиокомпании), в пресс-службе Администрации Президента, затем, в 1996 г., снова ушла на телевидение, но уже на ОРТ, в две программы – «Человек и закон» и «Здоровье». Работала в структуре, которая занималась организацией таких конкурсов, как «Народная марка» и «Брэнд года». Затем работала в пресс-службе Торгово-промышленной палаты.

Писать детективы не в стол, а для читателей и издателей начала в 1999 г. Первый детектив Татьяны Устиновой назывался «Персональный ангел». И с тех пор каждая книга писательницы неизменно становится бестселлером. Татьяна Устинова удостоена многочисленных наград, среди которых – «ТЭФИ» за сценарий сериала «Всегда говори “Всегда”». Одна из новых наград – престижная литературная премия «Золотая трубка Шерлока Холмса», которая вручена Татьяне как самому популярному в Украине российскому автору.

По книгам Татьяны Устиновой сняты теле– и кинофильмы: «Седьмое небо», «Близкие люди», «Пороки и их поклонники», «Первое правило королевы», «Развод и девичья фамилия», «Запасной инстинкт» и многие другие.

Татьяна замужем, воспитывает двух прекрасных сыновей – Михаила и Тимофея.

В 2007 году Татьяна Устинова начала вести программу «Живой детектив» на «Радио России». Вместе с Павлом Астаховым ведет популярную телевизионную программу «Час суда». С осени 2007 г. – ведущая ток-шоу «Жизнь как жизнь» на 5-ом канале.

Официальный сайт Татьяны Устиновой: www.ustinova.ru.

«Скорая» приехала и забрала труп.

Мрачные люди в синих форменных куртках с желтыми наклейками разложили брезентовые носилки, кое-как перевалили на них Сиротина – одна рука свесилась, и какая-то женщина подоткнула мертвую руку под тело, чтоб не болталась.

Люди в синих куртках не сразу сообразили, как именно повернуть носилки, чтобы можно было засунуть их в распахнутую заднюю дверь, и ворчали друг на друга. Они топтались на месте, месили грязными ботинками снег, которого за день выпало очень много, так и сяк перехватывали носилки с Сиротиным и ворчали друг на друга.

Потом «Скорая» уехала, и милицейская «Газель» с надписью «Дежурная часть» на боку уехала тоже.

– Окна бы надо зашурупливать, – напоследок сказал Волкову толстый розовый парень из милицейских. – Намертво. А то так и будут бросаться!.. Народ нынче нервный.

Волков посмотрел на него.

– Шурупами прикручивать, – пояснил парень погромче, как будто Волков был глуховат. – Намертво, чтоб не открыть! Особенно на верхних этажах. А то, говорю, так и будут сигать из них. А вам одни неприятности.

Это немыслимое слово – «зашурупливать» – намертво засело в волковской голове, и, поднимаясь в лифте на свой этаж, он на все лады его повторял.

Зашурупить – и дело с концом.

Зашурупил – и молодцом!..

Зашурупишь – и по башке не получишь!..

Оставшиеся на работе немногочисленные сотрудники курили на лестнице, когда Волков вышел из лифта.

Они курили, и вид у них у всех был одинаковый, перепуганно-любопытно-опечаленный.

– Чего его понесло на подоконник?.. Восьмой этаж!..

– И еще снег пошел! Конечно, у него рука-то и поехала!

– Зачем он вообще наружу высунулся?! Да еще так далеко?!

– Он на машину свою смотрел! У него сигнализация орала.

– Откуда ты знаешь?!

– Да слышно же! У него сигнализация, как сирена милицейская орет! Он еще ей так гордился, когда поставил! И еще секретки какие-то, на руль и под сиденье засунул, чтоб уж с гарантией!

– Эта сигнализация долбаная его и сгубила!

Тут они заметили Волкова и замолчали, как пионеры после отбоя при внезапном появлении в палате вожатого.

– Ну, что там, Павел Николаевич?

Волков пожал плечами.

– Да ничего. Увезли.

– Вот… угораздило мужика под самый Новый год. Господи прости…

– Ребят, надо бы жене позвонить…

И опять все замолчали. Видимо, предполагалось, что жене Сиротина будет звонить Волков.