Шарль Эксбрайа - Самый красивый из берсальеров

- Вон отсюда! - завопил тот полицейскому.

- Нет.

- Ах нет? Ну, мы сейчас поглядим!

- И глядеть нечего - полиция!

- Что?

- По-ли-ция! Вы что, оглохли?

Человечек мгновенно успокоился и сменил тон:

- И что вам угодно?

- Сказать пару слов Изе Фолько.

Как волшебные слова в сказке, упоминание имени Изы оживило застывших от любопытства девушек. Они снова заволновались и застонали, а сердитый коротышка рявкнул:

- Ma que! Так ведь Иза Фолько - та самая, что сейчас лежит в обмороке!

Алессандро Дзамполь бросился в комнату, где уложили больную, и, выгнав всех, остался с ней наедине. По правде говоря, Иза вовсе не собиралась на тот свет. Просто кто-то из сослуживиц, услышав по радио о смерти Нино Регацци, передал ей, и девушка потеряла сознание. Отчаянно всхлипывая, Иза призналась полицейскому, что нисколько не сомневается: останься берсальер в живых, он бы непременно к ней вернулся, потому что никого, кроме нее, не любил. Дзамполь, сообразив, что рассуждения девушки, несомненно, почерпнуты из сентиментальных романов и модных шлягеров, в досаде покинул контору. Последний допрос позволял сделать лишь два вывода: что Иза неповинна в убийстве и что она непроходимо глупа.

* * *

Увидев, что его сестра сидит на коленях у пожилого господина, а тот ее гладит, целует и нашептывает какие-то нежности, Анджело Дани на мгновение остолбенел, потом так яростно выругался, что зазвенели стекла, Стелла вскочила, а из кухни вылетела тетушка Пия.

- Тихо! - приказала она. - Я все слышала! Анджело, ты пять раз напишешь фразу: "Я плохо воспитанный мальчик и прошу Господа простить меня за то, что оскорбил Его слух!" Стелла, садись вместо меня за кафедру и потом расскажешь, как вел себя Анджело!

Она ушла в кухню, Тарчинини, вытирая глаза, размышлял, уж не снится ли ему вся эта сцена, а Дани, вне себя от бешенства, отчитывал сестру:

- Ну а мне и за кафедру садиться не надо, я и так вижу, как ты себя ведешь! Afrontata! Vergogna della famiglia!* Что, солдат тебе уже мало, шлюха?

______________

* Бесстыжая! Позор семьи! (итал.).

Незаслуженная обида и напоминание о Нино так потрясли Стеллу, что она разразилась жутким, нечеловеческим воем. Соседи на верхних и нижних этажах распахнули окна и начали переговариваться: "Что случилось?" - "В чем дело, режут кого-нибудь, что ли?" - "Вы слышали, донна Мария?"

Анджело замахнулся на сестру, но Тарчинини бросился между ними.

- Piano!*

______________

* Потише! (итал.).

Анджело попытался ребром ладони отшвырнуть полицейского, но тот крепко вцепился в него.

- Attenzione!*

______________

* Осторожнее (итал.).

Парень в свою очередь схватил комиссара за лацканы пиджака:

- Это вы, синьор, поберегитесь, если сию секунду не объясните мне, по какому праву держали мою сестру на коленях!

- А разве отец семейства не имеет права утешить девочку, которая годится ему в дочери?

Анджело хмыкнул:

- Так, по-вашему, Стелла нуждается в утешениях?

Решив, что слова излишни, Ромео молча указал на девушку - та все еще рыдала, уткнувшись в спинку кресла.

- Что это с ней?

- Да все из-за берсальера Нино Регацци.

Анджело сжал кулаки и стиснул зубы.

- Лучше б этому типу добром попросить у меня руки Стеллы, до поживее!

- Он не придет!

- Вот как? И прислал с поручением вас?

- Нет, но мне все же пришлось сообщить вам...

- Я убью Нино Регацци!

- Нет!

- Нет? А кто мне помешает?

- Не кто, а что. Он уже мертв, синьор.

- Мертв? Нино мертв?

- Сегодня ночью его закололи кинжалом возле самой казармы.

Наступила тишина. Тарчинини внимательно вглядывался в лицо молодого человека.

- Поэтому она и плачет? - спросил Анджело.

- А по-вашему, не с чего?

- Да уж... и кто теперь даст имя ее малышу?

- Вы.

- Вы что, рехнулись?

- Почему? Хотите вы того или нет, а ребенок в любом случае будет носить фамилию Дани.

- Никогда!

- Ну, знаете, вас никто даже не спросит.

- Это мы еще увидим! И вообще, вы-то кто такой, синьор В-Каждой-Бочке-Затычка?

- Ромео Тарчинини, комиссар уголовной полиции.

Сообщение потрясло Дани как гром среди ясного неба.

- Из уголовной полиции? - тупо повторил он.

- Совершенно верно. Представьте себе, всякое убийство мгновенно вызывает у нас пристальный интерес, а искать убийц - наша прямая обязанность. Разве вы об этом не знали?

- Но это не объясняет, почему вы оказались в моем доме!

- Правда?

- На что вы намекаете?

- Ни на что я не намекаю, Анджело Дани, а просто и ясно говорю: вчера в присутствии дома Марино вы виделись с Нино Регацци и угрожали убить его, если он не женится на вашей сестре. Так или нет?