Марина Крамер - Королева мести, или Уйти навсегда

Они улетели тридцатого числа, отец и брат, провожавшие их в аэропорт, выглядели расстроенными, Марине тоже было не до улыбок. Еще одно беспокоило – приезд Ветки, которая должна будет пару-тройку дней пожить у отца. А уж в том, что она воспользуется шансом и приласкает одинокого нынче братца, Коваль и вообще не сомневалась. Улучив момент, когда отец и Женька отвлеклись разговором, она взяла Димку за рукав куртки и отвела в сторонку:

– Слушай-ка, братец, давай начистоту – что у тебя с моей подругой?

Дмитрий скривился, как от зубной боли, полез за сигаретами, долго прикуривал, а потом, стараясь не смотреть ей в глаза, проговорил глухим голосом:

– Уже ничего.

– Да? Что-то не убедили вы меня, господин генерал!

– Зачем тебе знать?

– Я не хочу, чтобы случилось что-то такое, чего потом нельзя будет исправить, – понизив голос почти до шепота, сказала Марина. – Дима, пойми, хоть Ветка и подруга мне, но она та еще штучка, уж поверь. Я не сказала бы тебе при других обстоятельствах, но сейчас… Ты знал, что она живет с Колькой?

– Да, – вздохнул брат, выбрасывая окурок в стоящую неподалеку урну. – Но…

– Погоди! – перебила она, набрав воздуха в легкие и вываливая следующую информацию: – А то, что она спала с моим Женькой? А со мной?

У Дмитрия было такое выражение лица, что Коваль пожалела о сказанном.

– Дима, я знаю, это ужасное открытие, будь я нормальной, тоже обалдела бы… Прости.

Он посмотрел на нее так, словно она всадила ему в грудь финку и медленно поворачивает ее лезвие, – такая боль была в его глазах…

Коваль обняла его за шею, прижалась лицом к холодной коже куртки и снова пробормотала что-то о прощении, но Дмитрий молча отцепил ее руки, развернул лицом к отцу и Женьке и слегка подтолкнул в спину: мол, иди отсюда.

– Дима…

– Иди, мне нужно побыть одному, – проговорил брат, отворачиваясь и направляясь к бару. – Я вернусь к регистрации…

Марина готова была убить себя за все, что сказала ему сейчас, но и по-другому тоже было нельзя, рано или поздно он все равно узнал бы, так пусть уж лучше от нее, чем из третьих рук, да еще с приукрасами и дополнениями.

– Куда это Дмитрий направился? – удивился отец, провожая взглядом удаляющегося сына.

– Не знаю…

Но Хохол, прекрасно знавший Марину и чувствовавший ее настроение буквально кожей, моментально понял, в чем дело, вернее – в ком.

– Зачем? – тихо, так, чтобы не слышал увлекшийся внуком отец, спросил он.

Марина подняла на него глаза, прекратив, наконец, изучать мраморные плитки под ногами:

– Так будет лучше, Женя… Поверь, то, что я сделала, на многое откроет Димке глаза. Я не сомневаюсь, что и развод с Люсей – это только из-за Ветки, Димка решил, что влюбился, что, возможно, это последнее сильное чувство в его жизни… Кризис среднего возраста – слыхал такое?

– Ты мне не заливай тут! Кризис! Зачем ты ему сказала про себя? Ведь сказала же? – не отставал Хохол. – Не думаю, что он так отреагировал только на сообщение о Николае или даже обо мне!

– Ты прав…

– Дура ты, Маринка! Ну что за язык у тебя?

– Перестань, – попросила она, устав от его нападок. – Дай лучше сигарету.

Дмитрий так и не пришел проститься, отец был недоволен, но сдержался, не стал высказываться по этому поводу. Крепко обняв дочь, он попросил:

– Ты позвони мне сразу, как прилетите. Обещаешь?

– Да, пап, конечно. Ты только не расстраивайся, я тебя очень прошу. – Она поцеловала его в щеку, прижалась к нему, чувствуя, что он еле-еле сдерживается, чтобы не всплакнуть на дорожку. – Папа, пожалуйста…

– Все, дочка, не буду, – пробормотал он, отворачиваясь. – Женя, ты уж смотри там за ними, – обратился отец к Хохлу, стоящему рядом с Егоркой на руках.

– Да не беспокойтесь, Виктор Иваныч, все нормально будет. Егор, деду помаши ручкой.

– Дед! – гордо сказал сын, удивив всех, а отца растрогав просто до слез.

– Внучек, молодчина! Ты еще к дедушке приедешь?

– Да!

– О, прогресс! – иронично улыбнулся Женька. – Сын Коваль сказал кому-то «да»!

– Может, ты прекратишь меня цеплять?

– А что, правда глаза колет? – по-прежнему улыбаясь, он обнял рукой, притягивая к себе и целуя в нос.

– Поторопитесь, Женя, время идет. – Отец пожал Хохлу руку, неловко поцеловал Егорку в щеку, снова обнял Марину. – Удачи тебе, детка.

– Папа, прекрати, я расплачусь и буду похожа на ведьму…

Если бы Хохол не потащил ее за собой, она точно разревелась бы, настолько жалко ей было оставлять отца совсем одного под Новый год, особенно после того, как квартира была полна народа.