Карина Тихонова: Тайна осенней звезды

– И вам семь футов под килем, – ответила я, пожимая протянутую мне руку.

Михаил хмыкнул.

– Ты смотри!.. Знает, как прощаться надо!

– Я в книжке прочитала.

– А-а-а…

Визитер огляделся вокруг, поискал, что еще сказать, но не нашел. Махнул мне рукой и вышел из кабинета.

Я долго колебалась, имею ли я право принести раковину домой. Но она сияла таким обворожительным розовым блеском, а голос моря внутри нее нашептывал мне такие приятные вещи, что я не выдержала.

Принесла раковину домой и положила ее на самое видное место.

– Что это? – спросил Лешка, возникая в дверях.

– Это океанская раковина, – ответила я.

Лешка взял раковину и начал крутить ее перед носом.

– Откуда ты ее взяла?

– Осторожно! – не выдержала я. – Не разбей!

Лешка осторожно вернул раковину на место.

– Купила, – ответила я с опозданием. А про себя подумала: вот и началась моя семейная жизнь. Обманываю мужа, как и полагается настоящей хорошей жене.

– Где купила? – прицепился Лешка.

– Где, где…

Я с раздражением махнула рукой.

– На набережной! На морском базарчике!

– И сколько с тебя взяли? – не отставал муж.

– Просили пятьсот рублей, отдали за триста, – ответила я небрежно. И даже не покраснела при этом.

– Удачно купила! – похвалил меня Лешка отстраненным тоном.

– Да? – обрадовалась я. – Правда? А мне казалось, дорого!

– Ну что ты! – продолжал Лешка все тем же странным тоном. – Цена очень даже божеская.

Я пожала плечами.

– Подумаешь, раковина…

– Не простая раковина.

Я насторожилась.

– Что это значит?

Лешка поднял раковину и поднес ее к моему лицу.

– Это раковина-левша, – сказал он спокойно.

– Левша?..

– Ну да! Видишь, как она закручена: не слева направо, а справа налево! Это большая редкость. Природа не любит двигаться против часовой стрелки.

Я постаралась придать себе радостный вид. А про себя подумала: вот чертов Дердекен! И здесь отличился!

– Да? Выходит, мне повезло!

– Еще как! – подтвердил Лешка. – Я читал, что такую раковину недавно продали одному любителю за сорок тысяч долларов.

Я так и села.

– Что?

– Я говорю, сорок тысяч долларов, – повторил Лешка отчетливо. Немного подумал, хотел что-то сказать, или спросить…

Но не спросил. Повернулся и вышел из комнаты.

А я забрала раковину и быстренько перетащила ее к родителям, подальше от Лешкиных глаз. И он ни разу не спросил меня, куда подевалась странная раковина-левша, которую я так удачно купила на морском базарчике.

Жизнь потекла дальше. Обыкновенная жизнь, сотканная из радостей и разочарований.

Иногда я думаю: почему так странно устроен мир? Почему люди, созданные по образу и подобию божьему, такие разные? Почему одним достаточно для счастья узкой полоски земли, а другим мало целого мира?

Не знаю.

Зато я твердо знаю другое: моя душа приколочена к берегу. Мое место рядом с теми, кого я люблю, и с теми, кто любит меня. Потому что любовь для меня – не тюрьма. Любовь для меня – это стены моего дома.

Но иногда…

Иногда я позволяю себе помечтать об огромном мире, который могу увидеть только во сне. Я достаю из шкафа большую розовую раковину, прикладываю ее к уху. Голос моря вкрадчиво вплывает в мою голову, обволакивает ее, начинает нашептывать историю мира, который возник задолго до рождения первого человека. Раковина поет свои странные песни, завораживает, убаюкивает…

Я закрываю глаза и вижу огромную звезду, повисшую над темным морем. Звезда сияет ослепительным холодным блеском, серебрит ровную водную дорожку, ведущую за горизонт. И по этой дорожке, удаляясь от меня, идут двое: высокий светловолосый человек и маленький карлик с шутовским колпаком на голове. Они спешат вслед за холодной осенней звездой, торопятся туда, где сливаются небо и море, где заканчиваются границы этого мира и воды океана обрушиваются вниз, в пустоту Вселенной. А я стою на берегу и смотрю им вслед.

И понимаю, что не смогу их догнать.

В этот момент меня подхватывает огромная волна, возносит к холодным пустым небесам. Я вижу мир с огромной недосягаемой высоты, но почему-то не успеваю испугаться. Волна растекается, бережно опускает меня на палубу небольшого парусного корабля. Его нос, острый, как шпага, целится в далекий горизонт; я чувствую, как сильно и ровно бьется под моими ногами надежное корабельное сердце.

И мне почему-то хочется плакать от радости и грусти. Потому что одно не существует без другого. Так уж устроен этот мир.