Татьяна Эльдарова - Год охотника

Он положил руку на тетрадь. Рельефно выделанная кожа походила на панцирь черепахи. Вдруг до Франца донёсся дикий визг. Он резко встал, подошёл к распахнутой двери балкона. Увидел с третьего этажа, что во дворе на детской площадке кто-то не поделил качели, и снова сел за стол.

Наконец, Игорь Максимильянович раскрыл первую страницу.

Дневник свой Диана Яковлевна назвала "ЗАПИСКИ НА РАССВЕТЕ".

"Хоть день живи, хоть миллионы дней, - разумней, может, станешь. Но мудрей?..."

"Уметь пристально наслаждаться жизнью - счастье..."

Франц, будто занимаясь графологической экспертизой, водил взглядом по рисунку букв. Словно малограмотный - складывал эти крупные, чуть разреженные буквы в слова. Как эмигрант, много лет не употреблявший родного языка, вникал в смысл написанного...

Но тут - снова, как накануне утром, раздался истерический звонок в дверь.

"Будь оно трижды проклято! - подумал Франц. - Пусть обзвонятся! Не стану открывать. Я никого не жду!" - На цыпочках прокрался в прихожую.

На лестничной клетке было тихо... Развернулся, чтобы уйти обратно в кабинет, и только сейчас - через собственную глухоту и обитую деревянную дверь - расслышал отчаянный вздох:

- Господи, спаси и помилуй! Что же делать-то?..

Франц вздохнул не менее тяжело, отпер замок, но цепочку не снял.

- Фима!.. - Растерянный Бурханкин не мог поверить, что добился. - Ты дома?..

- Что "Фима"? Что "Фима"?.. - не сдержался охотник. - Что теперь? Галстук пропал, заколка, ремень от брюк?.. Ты дашь мне работать, или так и будешь шастать возле моей квартиры, как такса у норы?

Не осознавая, что вся площадка его слышит, Франц по привычке говорил громко, почти кричал:

- Волка ноги кормят, но я-то не волк, меня кормит моя задница!..

Егор Сергеевич приник к образованной щели между дверью и косяком. Дохнул перегаром:

- Фима, мы с Михеичем... Он внизу... Он там не остался, он не смог... Господи, что делать, что происходит?.. Что я Зуевичу скажу?.. - Он чуть ли не на коленях стал умолять Фиму поехать к фермеру в усадьбу, но так и не мог объяснить, для чего...

Игорю Максимильяновичу надоело слушать весь этот бред.

- Опять к Степновым?! Ещё чего?! Пока не расскажешь, в чём дело, мы с Фомкой не двинемся с места!

Франц впервые воочию увидел, как дерут на себе волосы...

Глава четвёртая

Возвращение Александры

Ложе было чисто прибранным, ничто не напоминало вчерашнюю картину. Даже въедливый запах улетучился: теперь почему-то пахло зимней фиалковой свежестью.

Хозяйка усадьбы вернулась, как и обещала в телеграмме...

Много лет провисело в шкафу свадебное платье - полупрозрачное летнее облако на бирюзовом чехле. Теперь оно оттеняло устойчивую бронзу ног в белых лодочках, золотистую спелость рук... Лицо Александры Степновой - в ореоле разметавшихся на подушке тонких спутанных волос - было торжественно-бледным и казалось очень молодым.

Маленький Бурханкин тихо ронял крупные слёзы.

Михеич, сдернув шляпу, яростно жевал гильзу "беломорканала".

Франц склонил голову.

Смерть - явление величественное...

Повидавший виды на своём веку Игорь Максимильянович бережно коснулся ледяных пальцев, сложенных на груди, мраморного виска.

- Уже давно, - задумчиво проговорил он, - и явно не здесь... Пойдёмте во двор.

Откуда-то сверху грохнул "Свадебный марш" Мендельсона.

Охотник сорвался с места, побежал на чердак. Блуждая в душной полутьме и спотыкаясь о разный хлам, нашёл источник звука: электронный будильник на подставке в виде лиры. Где-то Франц такой уже видел...

"Где? И ведь буквально только что!.." - ломал он голову.

- Музыкальный привет очень точно был настроен на время нашего прихода. - рассуждал Франц, когда они с Бурханкиным уселись под тентом в глубине усадьбы. - А может, кто-то хотел доставить "особое удовольствие" самому фермеру? В любом случае, этот "кто-то" контролирует и усадьбу, и всех, кто здесь появляется. Неприятная ситуация. Давненько я в такой не находился... Что твой Волчок-то говорит? - спросил он Бурханкина.

- А ты прав, он ведь, это... ведь бегал тут, будто никого и не было. Никак нас не предупредил! Когда мы с Михеичем приехали и собрались, это... перекусить, меня будто что потянуло в ту комнату...

- А музыка не играла?

- Не-а... Как думаешь, Михеич скоро милицию привезёт?

Франц плечами пожал:

- Если судить по тому, как они реагировали на пропажу Степновой... Могут вообще не приехать.

Франц не угадал: Дмитрий Михеич оставил машину в гараже, но сам вернулся. Да не один, а в сопровождении дежурного капитана Хорошенького, кстати сказать - своего доброго приятеля. За ними следовала перевозка из больничного морга.