Шарль Эксбрайя: Ночь Святого Распятия

Я въехал в Кордову по древнему, выстроенному еще римлянами мосту, и, дружески помахав рукой статус Сан-Рафаэль, сразу же направился на Пасео дель Гран Капитан [13]— именно там всегда останавливаются туристы с туго набитым песетами кошельком, а потом пошел пропустить стаканчик в «Мадриде». Надо ж немножко навести порядок в мыслях и чувствах… А Мануэль пусть чуть-чуть подождет.

С фотоаппаратом, подпрыгивающим на груди на каждом шагу, я вполне похож на обычного любопытного путешественника, который приехал полюбоваться Большой мечетью, превращенной в собор [14]. Не забыть бы только время от времени щелкать фотоаппаратом, хотя вероятность, что за мной могут следить, очень невелика. Честно говоря, я сам толком ничего не знал о задании, поскольку наш патрон Клиф Андерсон настолько боится внушить своим агентам предвзятое мнение, что всякий раз посылает нас на дело почти как слепых котят. И уж мы сами должны, имея две-три зацепки, прояснить всю картину. Поэтому мне известно только, что дело связано с контрабандой наркотиков, которая уже довольно давно мешает Клифу спокойно спать. Чуть больше двух лет наркотики ввозят к нам (я имею в виду Соединенные Штаты) через мексиканскую границу, по крайней мере, мы так полагаем, и тем не менее еще ни разу не удалось перехватить хоть мало-мальски крупную партию. Можно подумать, что тот, кто заправляет этим делом, обзавелся надежными связями в Белом Доме, потому как он с поразительной ловкостью ухитряется избегать всех расставленных нами ловушек, да еще и потешается над незадачливыми охотниками из ФБР. А Клиф Андерсон терпеть не может, когда над ним смеются. Правда, Клиф обладает основным качеством, необходимым в нашей профессии, — терпением. Честно говоря, я вообще никогда не сталкивался с подобным спокойным упорством. Этот парень работает и составляет планы так, будто у него впереди целая вечность. Андерсон не желает уходить в отставку (хотя мог бы сделать это еще два года назад), пока не отправит нашего неуловимого противника в Синг-Синг или Алькатрас [15]до конца его дней. И, я уверен, так оно и будет, потому что Клиф Андерсон — это Клиф Андерсон. Поскольку нам не удавалось перекрыть поток на этапе распределения, Клиф решил приняться за дело с другого конца. Долгое расследование показало, что наркотики переправляют в Америку из Испании. Потому-то шеф и послал меня в Андалусию встретиться с одним из осведомителей — как раз Мануэлем Эскуарисом, которого я увижу через несколько минут, сообщившим, что, кажется, точно знает, в каком из андалусских портов идет погрузка наркотиков для Нового Света, и что штаб-квартира нашего противника — в Севилье. Никаких других подробностей Мануэль не рассказал, и Клиф велел мне разобраться на месте, причем из предосторожности назначил встречу не в Севилье, а в Кордове. Стало быть, мне предстояло узнать название перевозившего отраву судна и немедленно сообщить его в Вашингтон. А там уж сумеют переловить всю команду, независимо от того, под каким флагом она плавает. По крайней мере, такова официальная часть моей миссии. Но я-то прекрасно понимаю, чего на самом деле ждет от меня Андерсон: я должен попытаться разрушить саму организацию и, по возможности, уничтожить ее главу, некоего канадца по имени Боб Лажолет. При этом мне настоятельно предписывалось не привлекать внимания испанской полиции, которой может очень не понравиться, что иностранные агенты суются в ее дела, да еще на чужой территории.

Этот Лажолет — крепкий орешек. Приехав из Квебека и приняв американское гражданство, за десять лет он стал одним из могущественнейших королей наркобизнеса. Лажолет получил юридическое образование, великолепно знал законы и ловко умел обернуть их в свою пользу. Потому-то нашим службам ни разу не удалось поймать его за руку. Большинство конкурентов мало-помалу сдались и, радуясь возможности пользоваться советами столь квалифицированного босса, предпочли стать его подручными, а не вести в одиночку все более опасную игру. Тут-то в их жизнь и вошел Клиф Андерсон.

Не тратя времени даром, он вызвал к себе Лажолета, без обиняков выложил свое мнение о нем и поблагодарил за то, что теперь в его жизни государственного чиновника появилась вполне достойная цель: навсегда изъять Лажолета из обращения, а если удастся доказать его причастность к убийству — с величайшим удовольствием усадить на электрический стул. Канадец, похоже, воспринял предупреждение довольно спокойно, но, хорошо зная людей, конечно, сообразил, какую опасность для него самого и для наркобизнеса, в частности, представляет тип вроде Клифа Андерсона. В результате Лажолет еще глубже ушел в подполье, но размах его операций остался прежним. Клиф дышал ему в затылок, ожидая малейшего неверного шага, какой-нибудь самой незначительной оплошности. В конце концов у канадца сдали нервы, и в один прекрасный день мы узнали, что он уехал в Европу. Но Андерсон вовсе не обрадовался — он не желал, чтобы кто-то другой положил конец карьере его личного врага. Очень скоро мы выяснили, что Лажолет обосновался в роскошной вилле на склонах Тибидабо, неподалеку от Барселоны. Чтобы доставить удовольствие американским коллегам, местная полиция держала его под наблюдением, но не находила ровно ничего предосудительного в действиях почтенного иностранца, жившего на широкую ногу, щедро тратя доходы от денег, вложенных в фирмы с безупречной репутацией. Помимо всего прочего, Боб отлично умел вкладывать деньги — тут уж ничего не скажешь.