Шарль Эксбрайя: Самый красивый из берсальеров

— Оставьте нас, Казаротти…

Служитель вышел. А Тарчинини поднял простыню и долго вглядывался в безукоризненно четкий профиль.

— Да, парень и впрямь был красавцем… — задумчиво пробормотал он.

— Короче, от избытка красоты и помер?

— Возможно… А где рана?

Инспектор обнажил грудь покойника и показал узкую щель точно на уровне сердца.

— Удар нанесен с поразительной точностью!

— Каким оружием?

— Чем-то вроде кинжала, я полагаю.

— Вы его нашли?

— Нет, во всяком случае, не тот, которым воспользовался убийца.

— Что вы имеете в виду?

— Рядом с трупом валялся новенький нож без единого отпечатка пальцев… но лезвие совершенно не соответствует ране.

— Занятно, а?

— И даже очень…

Тарчинини внимательно осмотрел рану. Крови вокруг почти не было.

— Внутреннее кровоизлияние… Ни разу не видел кинжала с таким тонким лезвием…

— Вероятно, чисто женское оружие!

Комиссар пожал плечами:

— Раз уж вы так любите размышлять, так делайте выводы на основании того, что видите, а не исходя из заранее придуманных схем, Дзамполь!

И, на глазах у сначала удивленного, потом слегка растерянного и, наконец, совершенно обалдевшего инспектора Ромео склонился над покойником, дружески потрепал его по щеке и зашептал:

— Ну что, теперь уже все кончено, прекрасный берсальер? Наверняка ты малость зарвался, а? Лучше девушек нет ничего на свете, но никто не обрушивает на наши головы больших неприятностей… Тебе бы следовало вести себя поосторожнее… Ты же не первый, с кем такое случается. Само собой, ты скажешь, от этого не легче… Но теперь, когда ты снова принадлежишь к числу разумных людей — мертвых, лишенных всяких фантазий, — ты должен помочь нам отыскать того или ту, кто тебя прикончил, верно? Ты не оставил нам никакого знака, ни единой зацепки, короче, ничего такого, что могло бы навести нас на след, а? Но ты же все-таки не хочешь, чтобы твой убийца вышел сухим из воды, правда? В карманах не нашли ничего интересного, Дзамполь?

Инспектор не без труда стряхнул оцепенение.

— Н-нет, — пробормотал он.

В оправдание Алессандро Дзамполя надо сказать, что он никогда не слыхал о привычке Тарчинини дружески беседовать с покойниками, а без предупреждения зрелище выглядело совершенно фантастическим, особенно для логичного и трезво мыслящего пьемонтца. Ромео осторожно накрыл простыней лицо мертвого берсальера.

— Поехали в управление, — сказал он.

«Жертвы» Нино Регацци уже покинули родной квартал Сан-Альфонсо и разошлись по рабочим местам. Тоска возилась с непокорной шевелюрой клиентки, Валерия отрезала первые за день кусочки мортаделлы [12], Иза печатала утреннюю почту, Элена взвешивала фунт поленты [13], а Стелла выбивала чек за два кофе. Лючано, жених Элены, шел чинить водопровод, не зная куда деваться от головной боли. Анджело, брат Стеллы, орудовал рубанком за своим верстаком. Но кто из них (если Дзамполь не ошибся) уже знал, что самый красивый из берсальеров переселился в мир иной?

В полицейском управлении Тарчинини внимательно изучал заключение медицинского эксперта, а инспектор не сводил с него критического взгляда. Отложив бумаги, он немного посидел в задумчивости, потом повернулся к Дзамполю:

— Вы уже ознакомились с наблюдениями и выводами врача, Алессандро?

— Разумеется!

— И ничто вас особенно не поразило?

— По правде говоря… нет. Эксперт утверждает, что Регацци погиб незадолго до полуночи, но это и так ясно, раз его отпустили до двенадцати, а тело нашли совсем рядом с казармой.

— А какое жалованье получают берсальеры? Хотя бы приблизительно?..

— Берсальеры?.. У них не жалованье, а денежное содержание. Ну, скажем, двадцать — двадцать пять лир в день…

— А Регацци, насколько я помню, не купался в золоте?

— Наверняка нет.

— Тогда каким образом вы объясните, что в желудке нашли мясо бекаса, телятину и шампанское? По всей видимости, парень роскошно поужинал перед смертью, меж тем в карманах не нашли ни гроша.

— Может, на него напали грабители?

Тарчинини рассмеялся:

— А вас бы это ужасно огорчило, верно? Потому что тогда и думать нечего о преследовании тех девчушек… Но не беспокойтесь: очень возможно, он сам все истратил… или же кто-то хотел внушить нам, будто парня зарезал вор… Вот только убийца забыл снять с запястья Регацци золотые часы. Так что, похоже, для него важнее всего было прикончить нашего берсальера и побыстрее удрать с места преступления. Ладно, для начала отправьте людей по шикарным ресторанам с фотографией Регацци. Надо полагать, вчера вечером далеко не во всех туринских кабаках подавали бекаса?