Шарль Эксбрайя - Ведите себя прилично, Арчибальд!

В условленное время баронет пришел на почту, и всего через несколько минут его позвали к телефону. Сэр Арчибальд заперся в кабине и долго слушал собеседника. Выходя на улицу, он улыбался и чувствовал себя почти счастливым.

В «Кайзерин Элизабет» портье предупредил Лаудера, что в гостиной его ожидает какой-то господин. Сам не зная почему, сэр Арчибальд вдруг подумал о Райхоупе, но ждал его комиссар Гагенбрехт.

— Вы, господин комиссар?

— Я вам помешал?

— Нисколько.

— Приятно слышать.

— А могу я узнать, чему обязан вашим визитом?

— Меня привело сюда самое обыкновенное любопытство.

— Правда?

— Да! Можете смеяться сколько угодно, сэр Арчибальд Лаудер, но мне очень интересно, по какой такой странной случайности вы окружены покойниками? То находите труп, то совершаете убийство, то разговариваете с людьми, которых вот-вот отправят на тот свет…

— Простите, я что-то плохо понимаю…

— И однако это очень просто. Приехав в Грац, вы заходите в третьесортную лавчонку сапожника, хотя дома, в Лондоне, вы, вероятно, ни разу не пользовались услугами подобных ремесленников. Там вы обнаруживаете тело сапожника и собственную жену, привязанную к стулу. Любой мало-мальски здравомыслящий человек невольно спросит себя, что понадобилось леди Лаудер в жалкой лавочке Крукеля. Ну да ладно… замнем… Там же по странной случайности оказывается еще один человек, и вы, очевидно ради собственного удовольствия, разбиваете ему голову топориком, который опять-таки ненароком подворачивается вам под руку. Все это на редкость логично, не так ли?

— Я по-прежнему не понимаю, к чему вы клоните.

— А вот к чему, сэр Арчибальд Лаудер: если наверху готовы удовольствоваться вашими причудливыми объяснениями двух убийств, то меня они ни в коей мере не устраивают!

— Поверьте, мне очень жаль.

— И, надо думать, еще больше вы жалеете о том, что последним видели мисс Эннабель Вулер живой?

— После меня ее видел убийца.

— Ну, чтобы сказать «да» или «нет», я еще должен выяснить, кто совершил это преступление!

— Так, по-вашему, это мог сделать я?

— А почему бы и нет?

Баронет с видимым огорчением покачал головой.

— Боюсь, что сведения об Англии вы почерпнули от какого-то шутника, господин комиссар. Уверяю вас, наше дворянство, вопреки вашим представлениям о нем, пока не включило охоту на ближних в число любимых развлечений.

Гагенбрехт встал и с оскорбленным видом выпрямился.

— Вам больше нечего мне сказать, сэр Арчибальд Лаудер?

— Могу уверить вас только в одном: на сегодняшний вечер у меня не запланировано ни одного преступления.

Полицейский пристально посмотрел баронету в глаза.

— Трудно поверить! До свидания!

— До свидания, господин комиссар.

Избавившись от Гагенбрехта, сэр Арчибальд хотел подняться в номер, но дежурный позвал его к телефону. Баронет сразу подумал о Рут. Наверное, жена хочет предупредить его, что не вернется к чаю. Но в трубке послышался голос Малькольма Райхоупа.

— Сэр Арчибальд?

— Да.

— Прошу вас, не называйте имен! Вы меня узнали?

— Разумеется.

— Вы, конечно, уже в курсе?

— Естественно.

— Это не я, сэр Арчибальд!

— А?

— Даю вам слово!

— Почему?

— Что почему?

— Почему вы звоните мне? Я не имею к этой истории никакого отношения и ничем не смогу вам помочь.

— Сможете!

— Но, послушайте, почему бы вам не обратиться к своему… шефу?

— Невозможно! Он мне не поверит!.. И это было бы для меня слишком опасно. Честное слово, только вы один можете вытащить меня из осиного гнезда, в которое я угодил!

— Ладно… Ну, так что вы хотели мне сказать?

— Мне надо поговорить с вами не по телефону.

— Где и когда?

— Сегодня, в девять вечера в Пратере, остановка Лилипутбан.

— А нельзя ли найти место чуть-чуть поближе?

— Боюсь, там нам помешала бы полиция.

— Хорошо, до вечера, но я приду только ради личной симпатии к вам.

Баронет повесил трубку. Звонок его очень удивил. Чего от него хочет Райхоуп? По правде говоря, сэра Арчибальда тронуло то, что загнанный беглец сразу подумал о нем. Неужели хоть один человек воспринимает его всерьез?

Рут уже ждала в номере. При виде мужа она немедленно распорядилась принести чай.

— Хорошо погуляли, Арчибальд?

— Пожалуй… а вы?

— Великолепно!

— Это заметно по вашим сияющим глазам, дорогая. Ну, так вы по-прежнему собираетесь в деревню пасти овечек?

— Более, чем когда бы то ни было!

— Счастье сделало вас жестокой…