Анатолий Безуглов - Чёрная вдова

За те четыре-пять часов она наслушалась столько интересного, сколько, пожалуй, не узнала за всю предыдущую жизнь. Глеб был историком, но он с такой же лёгкостью говорил о музыке и литературе, как и об истории. Впрочем, о неведомых ей вещах — тоже.

Глеб очаровал не только её. Бабушку, родителей. Правда, отец отнёсся к выбору дочери более сдержанно, чем женщины, но все же симпатизировал зятю. Во всяком случае, беседовал с ним с большим удовольствием.

Поженились они за два месяца до получения Леной диплома. И за полгода до смерти бабушки. Её квартира досталась молодожёнам.

Глеб свернул к их дому, подрулил к подъезду и предупредил жену:

— Фери, у тебя максимум пятнадцать минут. Я жду в машине.

— Беру обязательство управиться за десять, — засмеялась Лена.

Но она едва-едва уложилась в полчаса: не давалась причёска, платье, которое Лена наметила для концерта, оказалось неглаженым.

Прихватив бутерброд, она спустилась к машине, когда до начала концерта оставалось всего ничего. Глеб жал на всю железку.

После первого отделения, в антракте, они пошли в буфет. В фойе яблоку негде было упасть. Лена с некоторым удивлением для себя обнаружила, что молодёжи среди зрителей меньше, чем солидных, степенных людей, хотя это — эстрада, а не какой-нибудь серьёзный концерт.

— Наивнячка ты у меня, — объяснил Лене Глеб, когда они потягивали у высокого столика пепси-колу из бутылочек. — Билеты ведь в основном кому достались? Блатовикам! А студенты и школьники связями не обзавелись, а посему остались с носом.

Лена ещё больше зауважала себя и мужа. Не только попали на концерт, но сидели на первом ряду! Впрочем, к подобным вещам она привыкла и принимала как должное. Её Глеб имеет право быть везде первым. И она — с ним.

Даже ректор университета — и это знали все студенты и преподаватели — всегда здоровался с Глебом за руку, не забывая справиться о семье и передать привет отцу. Многие считали, что причиной тому — Ярцев-старший и не верили Лене, когда она говорила, что Глеб никогда не использует имя отца, ничего у него не просит. Все, чего её муж добивается, делается только своими руками и своей головой.

— Приветствую вас, молодые люди! — раздался рядом низкий, с хрипотцой голос.

Глеб и Лена обернулись — коренастый крепкий мужчина с редкими седыми волосами, тщательно зачёсанными назад, держал в руках бутылку минеральной воды с надетыми на неё двумя тонкими стаканами и картонную тарелочку с пирожными. Возле него стояла высокая женщина в темно-синем шерстяном платье с воротником и манжетами из елецких кружев.

— Добрый вечер! — обрадовался Глеб, сдвигая на мраморной столешнице пустую посуду. — Пристраивайтесь к нам.

Это был начальник областного управления внутренних дел генерал-майор Игнат Прохорович Копылов с женой Зинаидой Савельевной.

Лена тоже обменялась с ними приветствиями.

— Духотища! — промокнул лоб платком Копылов, наливая себе и супруге минеральной воды.

Без мундира генерал не смотрелся. Впрочем, Глеб чаще видел Копылова в домашнем и теперь не мог решить, как обращаться к нему — по имени-отчеству или же просто дядя Гоша.

— Говорила тебе, овчинка выделки не стоит, — с укоризной произнесла Зинаида Савельевна. — По телевизору лучше.

— Скажешь тоже, — покачал головой генерал. — Да и транслировать не будут. Я узнавал.

— Его чуть ли не каждый день показывают, — не сдавалась жена.

— Вам не нравится Антонов? — округлила глаза Лена.

— Ничего особенного, — пожала плечами Зинаида Савельевна. — Такой ажиотаж, а из-за чего? На уровне художественной самодеятельности.

— Это ты зря, Зинаида, — сказал Игнат Прохорович. — Действительно, простоват вроде, а что-то есть. За душу берет.

— Он прекрасный мелодист! — подхватила Лена, потому что не могла сдержать своего восторга от концерта.

— Антонов подобрал удачный образ, — вставил Глеб. — Свой парень, доступный, понятный… Словно ваш друг и поёт только для вас. Людям всегда приятно то, что они легко воспринимают. А вообще-то о вкусах не спорят. Чарли Чаплин считал, что к искусству надо относиться по принципу — нравится или нет.

— Это кто понимает и имеет своё суждение, — продолжала спорить Зинаида Савельевна. — Но скажи честно, Глебушка, неужели это, — она кивнула на дверь в зал, — стоит того, чтобы с выпученными глазами бисировать, кричать, выскакивать на сцену, как та девчонка? Разве нормальный человек…

Во время концерта одна девица несколько раз выбегала с цветами, даже пыталась поцеловать руку певцу.