Анна Князева - Прощальный поцелуй Греты Гарбо

— Ты и Петухов?

— Все вышло само собой. Когда Шмельцов упал с крыши, Мишелю пришло в голову, что это хороший способ. — Марго спохватилась: — Но я ему говорила: не надо!

— Так он тебя и послушал. Мишель — упертый. Если что задумал, уже не отступит. Не понимаю, чего ты хочешь от меня?

— Совета и денег. Мне нужен адвокат. Я просто чувствую, как эти двое уже дают против меня показания.

— Петр и чеченец?

— Их арестовали. Ты уже знаешь?

— Следователь мне рассказал.

После этих слов Марго просто взвыла:

— Помоги мне-е-е-е!

— Ну, предположим, найму тебе адвоката…

— А я тебе все расскажу!

— Тогда скажи, зачем он мне звонил?

— Петр?

— Или как его там…

— Он сказал, что ты видела его в коридоре, когда он поджидал Катерину.

— То есть, когда я ушла с Порфирием, он был рядом?

— Ты не видела его?

— Нет.

— Вот болван!

— И он, значит, хотел убрать меня как свидетеля? Иными словами, убить?

Марго отвела глаза:

— Выходит, что так…

— Знаешь что, — Лионелла взяла телефон. — Не буду я тебе помогать.

— Почему?

— Меня хотели убить, а ты молчала. Чем не причина?

— Прости-и-и-и меня!

— Тебе лучше оформить явку с повинной. Глядишь, годок сбросят.

Марго снова зажмурилась и что было сил замотала головой:

— Нет. Никогда.

— Это лучше, чем под руки — в воронок.

— Ну, хорошо…

Лионелла показала ей телефон:

— Звоню?

— Кому?

— Следователю Фирсову.

Схватившись за лицо, Марго молча кивнула.

Утром следующего дня Лионелла вышла в коридор и остановила первую попавшуюся медсестру:

— Простите, в какой палате лежит Ольшанский?

— Красавчик? — Она улыбнулась. — Вы не первая. У нас все пациентки бегали на него смотреть. И даже врачихи.

— В какой он палате?

— В четырнадцатой.

Поправив волосы и заглянув в пудреницу, Лионелла пошла в указанном направлении. Зайдя в палату, остановилась.

Кирилл лежал поверх одеяла. Одна его рука была забинтована до плеча. Обожженная щека — покрыта какой-то мазью. Увидев Лионеллу, он сразу прикрыл ее здоровой рукой.

— Спасибо тебе. — Она прошла и села на кровать у него в ногах.

Он нехотя ответил:

— На моем месте каждый бы так поступил.

— Да ну тебя! — Она улыбнулась.

— А как ты хотела? Чтобы я тебя бросил? Нет, Машка, живи. Мучайся.

— Хочу тебе рассказать…

— Ну.

— Терсков, хозяин отеля, — внук нашей Марфуши.

— Знаю.

— Откуда?

— Фирсов заходил. Все рассказал.

— И про Марго?

Он кивнул:

— Она всегда была тварью. Жалко бедную Катерину. Эти двое ловко ушатали ее.

— Мишель Петухов бросил Марго.

— Никуда они друг от друга не денутся. Сидеть будут в соседних камерах.

— Теперь нужно думать, как тебя из всей этой истории вытащить.

— С чего это вдруг ты заговорила об этом?

— До тех пор пока убийца не найден, тебя будут подозревать.

— Отобьемся.

— Я и говорю: отбиваться будем вместе с тобой.

— Тебе нечего делать, Машка? Займись своим мужем.

— А я и не думала о нем забывать. Я люблю своего Льва.

— Знаешь… — Он помолчал. — Звучит странно, но я рад. Хоть у тебя задалось.

— О чем ты?

— О том, что очень перед тобой виноват.

Они оба замолчали. Первой молчание нарушила Лионелла. Ее вопрос упал веско, словно тяжелое яблоко на рыхлую землю:

— В чем твоя вина?

— Ты и сама знаешь.

— Скажи.

— В том, что я поверил ей, а не тебе. Знаю, все было неправдой.

Лионелла пораженно застыла:

— Когда ты узнал?

— Уже после того, как ты вышла замуж.

— Кто рассказал?

— Какая теперь разница.

— Никакой. — Она грустно кивнула. — Я уже давно простила тебя, Кирилл.

— Я сам себя не простил. С тем и живу.

Лионелла взяла его за здоровую руку, но Кирилл отдернул ее:

— Не нужно меня жалеть. Я — подлец.

— Ты меня спас.

— Я уже сказал: любой бы на моем месте…

— Перестань! Ты все переводишь в шутку. А мы говорим о серьезном.

— Ну, если о серьезном, хочу поделиться с тобой одной мыслью.

— Что такое?

— Ты же хорошо помнишь Марфушу?

— Еще бы.

— Она была доброй, незатейливой старухой. Когда умерла Инесса, я говорил — оставайся, но она вернулась в свою деревню. Представь себе такую ситуацию…

— Ну?

— Вот сидят они вечером. Марфуша, ее дочь и этот урод.

— Терсков?

— Ведь он ее внук.

— И что?

— Вот и рассказывает им Марфуша, как жила в доме у знаменитого режиссера Ефима Ольшанского. Что ели, пили, куда выезжали…