Валерия Вербинина - Леди и одинокий стрелок

Ответом ему была полнейшая тишина.

– Эй, ты, – крикнул Пит, – я с тобой разговариваю!

Он напряженно прислушивался. Ни звука. Пит затаил дыхание и услышал, как бешено колотится сердце у него в груди. Оно лупило, как барабан, и Питу на мгновение почудилось, что его грохот слышен аж на другом конце города и что его противник вот-вот вычислит его по этому неуместному шуму, и тогда ему, бывалому бандюге, придет конец.

Пит насторожился. А-а, вот оно что: Билли решил незаметно подкрасться к нему. Всем известно, что этот гадкий мальчишка был дружен с индейцами, а они, черти, умеют становиться невидимками, когда им нужно. Пит облился холодным потом. Наверное, Билли потихоньку подползает все ближе и ближе, и когда окажется совсем близко… Питу почудилось, что он услышал хруст стекла под чьими-то каблуками, и выскочил из-за кровати, за которой прятался, открыв беспорядочный огонь. Пять зеркал с тихим вздохом выплеснулись из рам стеклянными ручейками, но Билли даже не выстрелил в ответ.

Питу стало неуютно. Тишина давила ему на нервы. Он откинул барабан и, убедившись, что опять расстрелял все патроны, поспешно заменил их. Теперь Билли точно не удастся застать его врасплох.

Прошло еще две минуты, но Питу они показались вечностью. Он недоумевал и злился. Чего ждет этот мерзавец? Почему не стреляет? И где, черт возьми, он вообще сейчас находится?

Пуля расколола зеркальное стекло, за ним осыпалось еще одно. Зеркала жалобно звенели, острые осколки летели Питу в голову. Он переместился и застыл за пианино. Выстрел следовал за выстрелом, и вскоре во всей комнате не осталось ни единого целого зеркала.

– Сдавайся, Пит, – прозвенел из темноты голос Билли. – Видишь, никого больше не осталось. Только мы с тобой. Если ты не сдашься, я вынужден буду тебя убить.

Пит ответил непристойной бранью, и это были последние его слова. Следующая пуля попала ему в грудь, и он сразу же умер.

Билли неторопливо поднялся из своего укрытия и, держа в руке «кольт», подошел к своему старому врагу. Бандит Пит лежал на спине, раскинув руки. Струйка крови бежала из его рта, глаза были широко раскрыты.

– Передай Тиму Фланагану, что Билли Пуля его не забыл, – сказал Билли спокойно и, давя каблуками валяющиеся повсюду осколки стекла, направился к выходу.

– Билли, ты цел? – такими были первые слова Амалии, когда он спустился вниз.

– Вроде бы, – степенно ответил молодой человек, которого за меткость стрельбы прозвали Пулей. – Что с ними? – спросил он, кивая на три неподвижных тела на полу.

– Стив ранен, – доложила Амалия, – но дышит. Я начала расспрашивать Гранта, но он потерял сознание. Младший Грант тоже еле дышит. Надо идти за доктором. И еще, – она поколебалась, – во что бы то ни стало надо найти третьего.

– Кого? – удивился Билли.

Амалия указала ему на стол, за которым сидели хозяева, когда ворвались незваные гости.

– Смотри.

Стол как стол. Сахарница, молочник, три чашки, блюдо с булочками…

– Видишь, тут три чашки, – сказала Амалия. – А когда мы вошли, за столом находились только Гранты, отец и сын.

– Ясно, – со вздохом произнес Билли. – Вы хотите сказать, что… Амалия!

В следующее мгновение он кинулся вперед, заслоняя ее от выстрела. Раздался странный, чавкающий звук, и Билли повалился на ковер лицом вперед.

– Билли! – вне себя закричала Амалия.

Она хотела броситься к своему приятелю, но ее остановил сухой старческий смешок.

– Нет-нет, дорогая леди. Сначала бросьте револьвер.

Амалия разжала пальцы и медленно подняла глаза.

Нет, этого человека она никогда не видела прежде. Это был старик с чрезвычайно благообразной физиономией, окаймленной подстриженной седой бородой. Глаза у старика были пронзительно-голубые, словно омытые небом. В левой руке он держал палку, на которую опирался, а правая сжимала нешуточных размеров револьвер.

– Можете не беспокоиться за своего друга, юная леди, – со старомодной учтивостью промолвил старик. – В молодости я никогда не промахивался, не промахнулся и сейчас. Вашему другу повезло – у него была очень легкая смерть.

Амалия поглядела на лежавшего вниз лицом Билли, и ей неожиданно захотелось зарыдать в голос. Но она пересилила себя. Если ей повезет, Стив успеет очнуться, и тогда, может быть, все обойдется. По крайней мере, на это можно надеяться.

– Вижу, вы удивлены, – сказал старик, зорко наблюдая за ней. – Боюсь, я не успел представиться. Мое имя – Хью Хэрмони.