Леонид Рудницкий - Риелтор неуловимый…

Он тут же себя поправил. Каким человеком? Может, он вообще не человек? Или человек? Во всяком случае, скоро им станет? Или уже был в прошлой жизни, а в этой получил плохую карму и теперь исполняет повинность обезьяны и творит добрые дела?

Мысли путались, желейное вино ударило в голову, руки и ноги. Он поймал себя на том, что глупо улыбается, глядя попеременно то на Салима, то на Хабу, которые увлеченно, насколько это было возможно при немоте Хабы, беседовали о каких-то пустяках. Кажется, Хаба спрашивал, откуда они приехали, и Салим отвечал, что из Дятловска-на-Валдае. При этом он делал вид, что клюет что-то со стола своим большим мясистым носом. Он все же хлебнул волшебного напитка, не стакан, но пару добрых глотков сделал. Поэтому и сохранил относительную дееспособность в отличие от Игоря.

«Все перепутал, – подумал Игорь – из Шишкинска-на-Енисее мы». Но поправлять не стал, потому что ему вдруг стало все равно. Еще ему стало обидно, что в будущем не оказалось ничего хорошего. Он вспомнил песню про «прекрасное далеко».

«Надо же, – удивился про себя Игорь, – как меня развезло всего-то с одного стакана».

Он вдруг вспомнил, что начинал думать о Хабе, но мысли как-то съехали набок и покатились не туда. Надо бы вернуть их в прежнее русло.

– Слушай, – спросил он у Хабы, – а ты кто такой? В смысле откуда есть пошел, стало быть?

Хаба посмотрел на Игоря внимательно, желая убедиться, что вопрос задан осмысленно и без подвоха. Игорь не улыбался. Хаба встал, пошел в свою комнату и вскоре вернулся с подшивкой старых газет. «Лапинская катастрофа», – прочитал Игорь заголовок, набранный аршинными буквами на верхней газете, и ему захотелось спать.

– Я пойду вздремну, – сказал он, – что-то в сон клонит.

Он взял подшивку и на ватных ногах отправился к себе. Проклятое желейное пойло било еще и в глаза, потому что предметы перед ним слегка двоились. Оно поражало все возможные цели, как будто состояло из разделяющихся желейных боеголовок. Но, несмотря на это, Игорь разложил подшивку на кровати и наскоро просмотрел все заголовки. Из них ему стало ясно, что же здесь произошло тридцать лет назад.

Он уснул и, засыпая, почувствовал, что между ним и Хабой благодаря желейному вину установилась незримая связь и Хаба стал рассказывать ему историю своей жизни. Игорь увидел ее так отчетливо, словно бы все это случилось с ним самим. Это было еще убедительнее, чем в сериальном желе, где он знал, что речь идет о выдуманном герое.

Утром Игорь наскоро пролистал всю газетную подшивку. Она повторяла то, что он уже знал. Взрыв в секретном НИИ обратной эволюции человека двадцать лет назад, разрушенный генератор, облученные лапинцы, медленное превращение людей в обезьян. Статьи о катастрофе в Лапине уменьшались от номера к номеру. Сначала из них исчезли фотографии, потом они перекочевали на внутренние страницы, а затем и вовсе затерялись в разделе «Разное». Страна стала жить другими новостями. Лапичи остались один на один со своими проблемами.

Хабы в квартире уже не было. На кухне лежала записка, написанная корявым почерком, но без ошибок: «Вернусь поздно. Соседи про вас знают, ничего не бойтесь. Хаба».

Игорь разбудил Салима.

– Так из какого мы города? – спросил он язвительно.

– Не помню, – сонно пробормотал тот.

– А ты запомни – из Шишкинска-на-Енисее. Нет такого города – Дятловск-на-Дереве.

– А Шишкинск есть?

– Не знаю, но звучит он намного лучше.

Они выпили чаю.

– Что будем делать? – спросил Салим.

– Планировать – пустая затея, – ответил Игорь. – Пошли на улицу, а там посмотрим.

Спускаясь по лестнице, они встретили двух Хабиных соседей и на всякий случай поздоровались. Крупный старый самец с седой шерстью на груди, который как раз заходил в квартиру, ответил глухим неприветливым ворчанием. Рядом с ним стоял облезлый велосипед самого простого образца – без скоростей и прочих наворотов. «Встретить такого на улице без подготовки, да еще в сумерках или с похмелья, – подумал Игорь, – кондрашка может хватить».

Самка средних лет этажом ниже, наоборот, широко заулыбалась в ответ на приветствие и залопотала что-то по-своему. Она не против была бы задержаться и поболтать с новыми соседями о жизни. Игорь показал жестами, что не понимает, извинился, и они пошли дальше.

У подъезда стоял большой черный внедорожник с брезентовым верхом. Возле него курили два дюжих охранника в черной шерсти. Они осматривали цепкими взглядами всех, кто выходил из подъезда. Игорь догадался, что это охрана местного авторитета Рислинга, о котором рассказывал Хаба, но здороваться с ними не стал – он не любил бандитов. Те посмотрели на них насмешливо, и по этим взглядам было видно, что они уже знают, кто такие Игорь и Салим. «Интересно, – подумал Игорь, – шерсть у них природного цвета или же они ее красят сообразно своему статусу?»