Сергей Ермаков - Виртуоз мести

- Ничего не попало, - огорченно произнес Василий, - не захмелеет.

- Попало, попало, - довольно сказал Бомба, - готова к употреблению, как курица-гриль.

Бомба снова перевернул Инну на спину и профессионально сдернул трусики. Он поднес их к носу, шумно понюхал и, дурачась, сказал:

- А-а, целкой пахнет!

И, кинув их Алику, добавил: "На, понюхай!". Алик нюхать не стал, а одел их себе на торчащий конец и весело рассмеялся.

Бомба тем временем деловито расстегнул Инне блузку и лифчик. Оголил молодую крепкую хорошенькую грудку с большими сосками. Инна не сопротивлялась, только громко дышала, хватая воздух ртом, как рыба.

- Чур, я первий, да? - закричал Алик. - У меня уже стоит! Во!

И тут же продемонстрировал всем свое эрегированное достоинство.

- Конечно, у тебя стоит! - закричал Василий, - Пока мы тут с ней боролись, ты дрочил, как ненормальный! Я тоже хочу первый! Я ни разу в жизни целку не трахал!

- Не спорьте, - сказала Танька, заходя в комнату, - давайте лучше поиграем в игру.

- Какую еще игру? - удивился Бомба. - Что ты придумала?

Танька подошла к кровати, с усмешкой посмотрела на Инну и сказала:

- Короче, правила такие - каждый сует по пять раз и вынимает, потом следующий точно так же. И кто целку рвет, тот и выиграл.

- И что тому, кто выиграл? - с любопытством спросил Василий.

- Я сделаю минет потом! - ответила Танька. - Или просто дам. А пока не отвлекайтесь. Первый Алик, он готов, потом Василий, потом Бомба, потом Семен, потом Кирилл. На старт! Внимание! Марш!

Алик прыгнул, как голодный тигр на лань. Он воткнул гораздо больше раз, чем полагалось по правилам, и его пришлось стаскивать за рубаху.

- Смотри, - грозно сказала ему Танька, - еще так сделаешь, мы тебя дисквалифицируем.

Вася долго не мог попасть, но, качнув три раза, выбыл из игры по причине раннего финиша. Бомба сделал все, как полагается. Семен тоже. Во время ожидания Танька, как могла, поддерживала игроков в состоянии боеготовности. Инна лежала на спине, раскинув руки, и не шевелилась, будто умерла. У Кирилла ничего не вышло, то есть не вошло. И даже Танька не смогла заставить его мякенькую плоть хотя бы немного взыграть.

Пришлось Кирилла тоже дисквалифицировать. Вскоре и Алик пришел к финишу, и началась битва титанов. Инна уже плакала и просила: "Хватит!", но спортивный азарт не давал Семену и Бомбе остановиться. Инна вскрикивала много раз, но было непонятно, произошла ли дефлорация? В общем, когда сначала Бомба, а потом и Семен пришли к финишу, все решили, что произошла ничья. И нужно по этому поводу выпить. За дефлорацию!

Василий сбегал на "пьяный угол" и купил еще две бутылки водки. Парни и Танька, обсуждая происшедшее и делая выводы, выпили почти весь первый пузырь. Собрались было уже открывать второй, когда из спальни вышла Инна. Она аккуратно одела свою белую, уже порванную блузку. Юбку не нашла, и поэтому завернулась в простыню, на которой отчетливо виднелись два маленьких пятнышка крови.

- Вас всех посадят, - тихо сказала она.

- Брось ты, - сказала ей Танька, - подумаешь, трахнули тебя. Делов-то. Всех трахают.

- Вас всех посадят, - отчетливо повторила Инна.

- Дура ты, - сказала ей Танька, вставая, - ты что, собиралась до пятидесяти лет в целках ходить? Подумаешь, беда. Пойдем на кухню, поговорим, все спокойно обсудим.

- Отвали! - Инна резко оттолкнула от себя Таньку. - Это ты все подстроила! Ты! Ты! Тебя тоже посажу!

- Ах, ты, сучка, - завопила Танька, - зачем же ты пришла сюда? Знала же, что трахнут! Все равно пошла, блядина! А теперь виноватых ищешь!

- Я хотела уйти! - крикнула Инна. - Но вы дверь закрыли!

Вася, сшибая стулья, побежал включать магнитофон погромче. Он не хотел, чтобы эти разборки слышали все соседи. И так за последнее время на него поступало много жалоб. То-то будет, когда вернутся родаки.

Семен сидел спокойно. Он достаточно видел дефлораций на своем веку, в некоторых принимал участие. И всегда после этого девушки устраивали истерики, плакали или угрожали. В таких случаях, как этот, нужно сделать простую вещь. Кто-то один из парней, трахавших эту Инну, говорит с ней задушевно о любви, о соловьях, о розах. О том, что происшедшее никоим образом не скажется на их отношениях. Приглашает в театр, в кино, в ресторан, домой, то есть играет любовь. Ссылается на то, что все были пьяными. Все, естественно, раскаиваются, просят прощения. Или, лучше, вообще делают вид, что ничего не было.

Потом девушка встречается с парнем месяц, два, потом он ее потихоньку отваживает. Чик - и ничего не было. Дура опомнится, а поезд ушел. Заявлять о том, что ее месяц назад трахнули пять мужиков, глупо - ничего не докажешь. Раз Инна сама завела разговор, значит, и успокоить, и уговорить ее можно. Хуже было бы, если б тихо ушла, а завтра явилась с ментами. А так есть надежда все замазать, но кто это сделает? Бомба - тупой мудак, он двух слов связать не может, Алика вообще лучше сразу выгнать, Вася за хату беспокоится, а Кирилл того и гляди сейчас заплачет. Придется Семену самому все распутывать. Семен поднял глаза на заплаканное лицо Инны.