Евгения Грановская: Мифы Туринской плащаницы

Однако вышвырнуть было нельзя. Дьякона Управлению МВД навязала Московская патриархия, отдел, отвечающий за связи с правоохранительными органами и Вооруженными силами. Полтора часа назад полковник Жук позвонил Соловьеву и отдал четкие распоряжения: «Дьякону не грубить. Относиться к этому как к простой формальности».

С Патриархией полагалось дружить, таковы были последние веяния. Еще какие-нибудь десять лет назад в церквях ошивались одни лишь набожные старушки. А сейчас вера в Бога стала таким же модным атрибутом, как увлечение теннисом и горными лыжами.

Капитан Соловьев щелкнул крышечкой старой дюралевой зажигалки и прикурил папиросу. По комнате пополз едкий дымок.

– Что со следами? – поинтересовался дьякон.

Соловьев нахмурился:

– Следы есть. Аж целых три. Два из них принадлежат сторожу – это мы установили точно. Принадлежность еще одного следа установить не удалось. Это оттиск ботинка. Размер соответствует размеру ботинок Кишлевского.

Дьякон посмотрел на капитана удивленно.

– Вы хотите сказать…

– Я не сумасшедший, – перебил его капитан Соловьев. – Мертвые не ходят. Возможно, когда Кишлевского вынимали из гроба, его подошва случайно коснулась рыхлой поверхности земли. Как бы то ни было, другого объяснения у меня нет.

Дьякон, задумчиво поглядывая в окно, достал сигареты и закурил.

– Отец Кишлевский был замечательным человеком и хорошим священником, – сказал он.

– Говорят, что так, – кивнул капитан Соловьев. – А еще говорят, что до того, как стать священником, он был ученым и занимался генетикой.

Дьякон повернулся, посмотрел на Соловьева твердым взглядом и сказал:

– Я бы хотел осмотреть могилу Кишлевского.

– Вы хотите, чтобы я вас сопровождал? – спросил капитан Соловьев.

– Необязательно, – ответил отец Андрей. – Возможно, кто-нибудь из ваших людей…

– Хорошо, – сказал Соловьев. – Вас будет сопровождать наш стажер – младший лейтенант Гранович. Уверен, вы сработаетесь.

Жил себе человек на свете. Жил и жил, а потом помер. Внезапно, без всякой причины. Казалось бы – все, конец земной жизни и земным проблемам. Но на этом неприятности не кончились. Кто-то выкопал тело человека из могилы, вынул его из гроба и куда-то унес. Кладбищенский сторож снял с трупа золотые часы, а через полчаса удавился.

«Слишком много событий для одного пасмурного мартовского дня», – думал отец Андрей, стоя в церковном сквере и закуривая сигарету.

В специальное подразделение Синодального отдела по связям с правоохранительными органами дьякон Андрей Берсенев попал шесть месяцев назад. Архиерей Филарет, духовник и прямой начальник дьякона, выразился на этот счет вполне определенно:

– Его Святейшество уверен, что ваше присутствие в отделе принесет гораздо больше пользы, чем работа в Секретариате.

Дьякон не был в этом уверен и поделился своими сомнениями с архиереем.

– Все будет хорошо, – заверил его тот. – Работа вам понравится. Кроме того, вы по-прежнему сможете читать лекции в университете.

Последний довод оказался решающим, и отец Андрей согласился. Его сразу предупредили, что заниматься ему придется довольно щекотливыми делами, не требующими огласки. Но он не думал, что первое дело будет настолько необычным.

Дьякон ворошил в уме факты из биографии Кишлевского, которая лежала у него в портфеле, стоя в церковном скверике и ожидая младшего лейтенанта Грановича, который должен был явиться с минуты на минуту.

В длинных смуглых пальцах отца Андрея дымилась сигарета. Дымок расплывался в синих сумерках, как капля чернил, упавшая в стакан с водой. По аллее сквера к дьякону приближалась стройная девушка. При взгляде на нее у дьякона в сердце засаднила тупая игла. Отец Андрей отвернулся и стал смотреть на железную ограду сквера.

Легкие шаги девушки приближались. Вот она поравнялась с дьяконом и в следующую секунду должна была пройти мимо, но вдруг остановилась.

– Прошу прощения, – услышал отец Андрей у себя за спиной.

Он обернулся. Незнакомка стояла перед ним и серьезно разглядывала его лицо. Это была невысокая девушка со светлыми, почти платиновыми волосами, тщательно зачесанными назад. Миловидное лицо, светлые глаза. На аккуратном, чуть вздернутом носике очки в модной черной оправе, какие обожают носить бизнес-леди и редакторы женских журналов. Длинное светлое пальто строгого фасона было стянуто на тонкой талии широким поясом.