Евгения Грановская: Мраморный король

На все вопросы друзей-соперников Михаил Иванович отвечал односложно:

– Не везет.

И делал такое лицо, что коллегам больше не хотелось ни о чем его расспрашивать.

Анна Петровна жила у Чигорина. Она почти никуда не выходила. По вечерам они закрывали дверь на замок и, если кто-либо из знакомых заходил на огонек, не отвечали ни на стук, ни на оклики.

За эти дни Михаил Иванович здорово переменился. Он сильно похудел. В глазах его уже не было того огонька, что раньше. Иногда, сидя вечером за составлением шахматного этюда, он поглядывал в освещенный угол, где на диване с шитьем в руках сидела Анна. Они почти не разговаривали друг с другом. Для их странных отношений нельзя было подобрать слова.

И только по ночам, в постели, они снова превращались в неистовых любовников, словно старались отдать друг другу всю накопившуюся за день страсть.

И каждый вечер, когда Михаил Иванович переводил взгляд от своих записей на Анну, в памяти его всплывал разговор с табачным королем.

Впрочем, вспоминать было почти не о чем. Все произошло буднично и спокойно, без криков и шекспировских ломаний шпаг. Едва шахматист и табачный король уединились в соседней комнате, как Бостанжогло заговорил – деловитым тоном, исключающим всякую двусмысленность:

– Господин Чигорин, я отдам вам Анну и не стану вас преследовать. Но при одном условии.

– Что за условие? – мрачно спросил Михаил Иванович.

– Вы проиграете этот матч, – так же прямо и просто ответил Бостанжогло.

Михаил Иванович изумленно посмотрел на круглое, заостряющееся к носу лицо Бостанжогло.

– Но… я пока не веду в счете, – неуверенно проговорил он.

– Я знаю ваш талант, – сказал Бостанжогло. – И знаю, что вы можете выиграть. Но вы не выиграете. Вы сделаете все, чтобы не выиграть.

– Но зачем вам это?

Бостанжогло облизнул губы и улыбнулся улыбкою дельца и игрока:

– В деле замешаны большие деньги. Я единственный поставил против вас. Ставка очень высока. Соглашайтесь, это хорошее предложение. Вам не уйти из особняка, вы это прекрасно знаете. А даже если уйдете – вам все равно конец. Подумайте, Михаил Иванович. Всего один проигранный турнир. Мало ли у вас их было? И мало ли будет впереди?

Чигорин молчал, не в силах поверить собственным ушам. Бостанжогло выждал минуту, потом спросил сухим, деловым голосом:

– Ну? Так что вы решили?

– Я решил… Я решил дать вам то, что вы хотите, – ответил Чигорин.

– Вот и хорошо, – кивнул табачный король. – Пора вернуться к наших друзьям и объявить им о счастливом окончании трагедии.

Вот какой разговор произошел между Чигориным и Бостанжогло в соседней комнате, пока друзья шахматиста и слуги табачного короля угрожали друг другу ножами и пистолетами.

С тех пор не проходило вечера, чтобы Михаил Иванович не спросил себя: «Правильно ли я тогда поступил?» Подумав так, он тут же с гневом говорил себе: «Перестань! Это подло – так думать! В конце концов, это не только подло, но и глупо!»

И он снова смотрел на Анну, занимающуюся своим шитьем, и молчал. Но однажды он не выдержал.

– Аня, пришло время все мне рассказать, – тихо сказал он.

– Что именно? – не поднимая головы, спросила Анна.

– Я чувствую, что ты что-то от меня скрываешь. Пока ты не расскажешь правду, мне не будет покоя.

Она вскинула голову и, прищурившись, посмотрела на Михаила Ивановича.

– Правду?.. Что ж… Наверное, ты прав. Если я не признаюсь тебе, эта стена, которая появилась между нами в последние дни, – она будет стоять между нами вечно.

– Стена? – переспросил Чигорин.

Анна отложила шитье, долго смотрела на Чигорина, потом сказала:

– Все это было подстроено, чтобы ты проиграл турнир.

– Что? – спросил Чигорин удивленно.

– Все, – ответила Анна. – Бостанжогло с Жеребкиным поставили на кон по сто тысяч рублей. Жеребкин – на твою победу. Бостанжогло – на проигрыш. Я слышала их разговор. Они условились действовать любыми средствами, но только не прибегать к крайней мере – к убийству.

Чигорин слушал внимательно, чуть склонив голову набок и пристально глядя на Анну. Она говорила, стараясь не встречаться с ним взглядом:

– Жеребкин задумал извести иностранных шахматистов – одного за другим. Бостанжогло узнал об этом плане – у него ведь везде свои филеры, которым он щедро платит. И решил противодействовать. Он нанял ловкого человека, который доставил бы шахматистам записки с предупреждением. Бостанжогло любит такие игры. В детстве он мечтал стать шпионом. На всякий случай он подстраховался и отправил к шахматистам меня – под видом таинственной дамы с вуалью. Но, увы, ни один из них не обратил должного внимания на предупреждение и не послушался «даму с вуалью»…