Джеймс Чейз - Расскажите это птичкам

Энсон остался стоять у камина, сжав зубы и не отрывая взгляда от Хогана.

– Ты хочешь сказать, что это твоя идея – использовать меня для того, чтобы застраховать Барлоу, а потом убить его? – хрипло спросил он.

Хоган довольно рассмеялся:

– Ну почему же. Идея принадлежит ей. Зачем мне чужие лавры? Ты бы поразился, узнав, насколько она сообразительна для проститутки. Я всего лишь обеспечивал прикрытие.

Мэг, молчавшая до сих пор, резко сказала:

– Ты что-то слишком разболтался, Джерри. Помолчи!

– Да пусть все узнает. – Тон Хогана становился все более развязным. – Как ни крути, а ведь именно он заработал для нас пятьдесят грандов. Так что он заслужил право знать. Вот так-то, приятель. А сейчас проваливай отсюда. И если нам доведется встретиться когда-нибудь, я куплю тебе сигару.

Не двинувшись с места, Энсон спросил:

– Но как полиция смогла выйти на тебя, Хоган? Почему они решили, что ты мог убить Барлоу?

– Потому что они оказались достаточно сообразительными, приехали сюда и сняли отпечатки пальцев в гостиной и спальне Мэг, – злорадно сказал Хоган. – Они нашли мои, скорее всего и твои тоже, приятель. Но у меня стопроцентное алиби. Думаю, ты не такой простофиля, как кажешься, и позаботился о своем алиби?

Холодные мурашки побежали по спине Энсона.

– Они сняли отпечатки пальцев в спальне?..

Он вспомнил Джуда Джонса и его ехидную улыбку.

– Само собой, – сказал Хоган. – Когда Дженсон сообщил мне, я едва поверил своим ушам.

Энсон вдруг понял, что потерпел поражение. Он вспомнил, как Хармас ни с того ни с сего подсунул ему пресс-папье. Уже тогда он почувствовал смутную тревогу. Теперь он все понял. Он попался на крючок, как идиот. Теперь у Хармаса имеются его отпечатки пальцев. Они наверняка обнаружили их и здесь, в этой грязной гостиной и еще более грязной спальне, где он провел несколько ночей с Мэг. Теперь они наверняка знают, что он был любовником Мэг… а еще показания Мерривезера, смена покрышек… фактов более чем достаточно, чтобы Мэддокс стер его в порошок.

Мэддокс!

Энсон лихорадочно соображал, пытаясь найти выход из безвыходной ситуации.

Хармас сообщил, что Мэддокс согласен удовлетворить иск. И что же он сделал? Примчался сломя голову сюда из боязни, как бы его не обошли! Мэддокс наверняка предвидел этот его шаг. Энсон сам сунул голову в петлю! Кому, как не ему, знать методы Мэддокса!

Озадаченные Мэг и Хоган наблюдали за ним, пораженные сменой его настроения.

– Послушай, парень… – начал было Хоган, но тут же замолчал, увидев предупреждающий жест Энсона.

Он и Мэг молча наблюдали за действиями Энсона, который начал тщательно обыскивать гостиную. Подозрение страхового агента превратилось в уверенность, когда он обнаружил микрофон, спрятанный за радиатором. Провод от него тянулся через окно в сад.

Энсон в бессильной злобе смотрел на микрофон. Как он мог попасться на такой дешевый трюк? Он был последним идиотом, когда решил, что сможет перехитрить Мэддокса. А между тем они наговорили столько, что всем троим газовая камера обеспечена.

– Что здесь происходит, черт возьми? – рявкнул Хоган, у которого окончательно сдали нервы. – Что ты там обнаружил?

Все так же молча Энсон поманил его к себе и, когда Хоган приблизился, указал ему на микрофон, жестом показывая, чтобы он молчал.

Хоган уставился на микрофон, словно это была гремучая змея. На его покрытом шрамами лице выступил пот. Мэг тоже подошла к ним и, увидев микрофон, приглушенно вскрикнула.

Хоган моментально развернулся и влепил ей пощечину.

– Тоже нашлась умница! – прошипел он. – Полюбуйся на это! Так кто кого перехитрил?

Задавать этот риторический вопрос не было нужды. Все и так было ясно.

– Замолчи, – сказал Энсон. Он подошел к камину и, наклонившись, протянул к огню руки. Неприятная дрожь сотрясала его тело. – Что ж, мы проиграли, – сказал он, обращаясь к пламени. – Но попытка была неплохой. Если бы только эта тупая баба сказала мне правду… если бы она сообщила мне, что состоит на учете в полиции, я ни за что не ввязался бы в это дело. Как только Мэддокс прочел ее досье, дальше все было делом техники. Мы сами себя загнали в ловушку. Он и не собирался платить по иску. Просто сыграл на нашей жадности. А теперь мы попадем в газовую камеру.

– Только не я! – прошипел Хоган, вытирая вспотевшее лицо. – У меня алиби! Они не смогут ничего доказать! Я чист!

Мэг повернулась к нему с бледным, искаженным от ужаса лицом.