Б. Седов - Король Треф

Два пальца левой руки скрещивались с двумя пальцами правой, и вместе это образовывало решетку. Я думаю, что этот символ всегда был понятен любому живущему на Земле человеку. А уж мне — и подавно.

Сидевший за рулем полицай завел двигатель, и патрульная машина медленно отъехала от магазина. Я вывернул шею и еще раз увидел Михалыча, который продолжал показывать мне этот ненавистный знак.

Наконец, мы влились в поток машин, и я посмотрел вперед.

А впереди у меня была немецкая тюрьма. И не иначе.

Поколесив по чистеньким оживленным улицам, мы наконец свернули в какой-то тихий переулок, и я увидел впереди небольшой, стоящий отдельно домик.

Судя по надписи и по стоящему перед подъездом домика автобусу с решетчатыми окнами, это и был полицейский участок, в который меня везли. Полицейский, сидевший за рулем, притормозил, и я подумал — ну вот, сейчас мои похождения и кончатся. И буду я лежать на немецких нарах и трескать немецкую баланду. Вообще-то, говорят, что у них в тюрьме хавка поприличнее будет, чем даже в наших вольных столовых, но по мне — уж лучше хлеб с водой на воле, чем икра с марципанами на киче.

До полицейского домика-пряника оставалось метров тридцать, и вдруг из его дверей посыпались вооруженные до зубов полицаи, в касках с забралами и в бронежилетах, с прозрачными щитами и черными дубинками, и дружно полезли в автобус.

Наш водила резко нажал на тормоз, и машина остановилась.

Он схватил висевшую на торпеде рацию и, нажав кнопку, о чем-то обоеспокоенно спросил. Рация хрипло заквакала в ответ. Выслушав то, что ему сказали, полицай повесил ее на место и обернулся к своему напарнику, который сидел рядом со мной. Они возбужденно заговорили о чем-то, затем оба посмотрели на меня, и мой сосед, напрягшись, сказал поанглийски:

— Сидеть спокойно. Не делать проблем.

И, погрозив мне толстым пальцем, выразительно похлопал себя по кобуре, в которой сидела внушительная пушка.

Я подобострастно кивнул, и он, погрозив мне пальцем еще раз, открыл левую дверь и резво выбрался из машины. Его напарник в это время тоже выскочил наружу и бегом направился в участок. Тот, кто только что сидел рядом со мной, уселся на его место и спокойно положил руки на руль. Все это заинтересовало меня, и я спросил:

— Что случилось?

— Террористы, — ответил он и добавил несколько энергичных немецких выражений.

То, что это был немецкий мат, было ясно и без перевода. Я пошевелился, и он строго посмотрел на меня в зеркало. Подняв перед собой руки, я всем своим видом показал, что все в порядке, сижу себе смирненько, и никаких проблем. Посверлив меня особым полицейским взглядом еще немного, он снова стал следить за суетой перед участком.

Наконец, авральная посадка в автобус закончилась. Последним из участка выскочил наш водитель и, спотыкаясь и натягивая на ходу каску, прыгнул в автобус. Двери автобуса закрылись, и он быстро укатил.

Мой водитель врубил передачу, и мы тихо подъехали к самым дверям участка. Полицай вышел из машины, открыл заднюю дверь и сказал мне:

— Выходить спокойно. Не делать проблем. И отошел на два шага.

Я осторожно выбрался из машины, захлопнул дверь, поправил сумку на плече и огляделся.

Полицейский участок, в который меня привезли, стоял в некотором удалении от других домов и был с трех сторон окружен кустами. Судя по всему, это был не настоящий оплот закона и порядка, а так себе, нечто вроде привокзального пикета. Да и я сам в глазах полицейских, судя по всему, был не какимто особо опасным уголовником, а всего лишь неудачливым магазинным вором. Иначе продавцу вряд ли удалось бы уговорить полицаев не надевать на меня наручники.

Повинуясь жесту полицейского, я поднялся по ступенькам крыльца и, открыв дверь, вошел в участок. Мой провожатый вошел следом за мной и закрыл за нами дверь.

Я быстро огляделся.

Это действительно была какая-то вспомогательная полицейская конура. Участок представлял из себя одно большое помещение, в дальнем правом углу которого была решетчатая клетка, а в левом — небольшая отгородка с двумя дверями, на одной из которых было написано «WC», а на другой — «HALT». Так, подумал я, «WC» — это, понятное дело, сортир, а там, где «HALT», судя по всему, хранилось оружие.

За столом у окна сидел толстый пожилой полицай и корпел над какими-то бумагами. Мой страж подтолкнул меня к столу и, указав на стоящий перед ним стул, сказал:

— Сидеть. Не делать проблем.

Ну, блин, достал он меня с этими проблемами! Не знает, что ли, ничего другого? Мне это дурацкое выражение уже в Америке поперек горла встало, так и тут то же самое.