Елена Михалкова - Танцы марионеток

Виктор негромко кашлянул.

– Что такое? – спросил Тогоев.

– Они еще не дали согласия.

Тогоев обернулся, недоверчиво уставился на Хруцкого маленькими глазками. Люди приезжали к нему домой, он ввел их в курс дела, назвал весомый гонорар… Что им еще нужно?!

– Что значит «не дали согласия»? – взъярился он. – Да кто вообще…

Визгливый голос прервался на полуслове. Тогоев легко выходил из себя, но быстро успокаивался, а фирменные вспышки «тогоевского» гнева он устраивал только для зрителей. Сейчас стараться было незачем.

– Ладно, – покладисто проговорил он. – Мальчики-мальчики-мальчики… Думают они, значит? Пускай думают.

Офис сыщиков, в шутку именуемый Сергеем Бабкиным «штабом», находился в квартире Илюшина. Солнце заливало комнаты, выходившие окнами на парк, над голыми деревьями которого шныряли мелкие воробьиные стайки. Макар сел в кресло перед ноутбуком, Сергей по обыкновению растянулся на диване, ворочая шеей вправо-влево и прислушиваясь к устрашающему хрусту позвонков.

– Что скажешь? – поинтересовался он.

– Подожди… – Илюшин сосредоточенно смотрел в монитор. – Да, конечно, это именно тот Тогоев, о котором я и думал.

Он откинулся на спинку кресла и выбил пальцами четкую барабанную дробь по столешнице:

– Владелец заводов-газет-пароходов.

– Брось! – приподнялся на локте Бабкин. – Олигарх? Что-то не похож…

– Да нет, про газеты и пароходы я преувеличил. А вот заводы у него имеются. Три штуки: в Подмосковье, в Ростовской области и под Калининградом.

– Спиртное?

– Вовсе нет. Химические реагенты, минеральные удобрения и все, с ними связанное.

Сергей нахмурился, припоминая.

– Было какое-то уголовное дело, кажется… То ли о неуплате налогов, то ли о дочерних фирмах, не помню точно.

– Да, год назад, – подтвердил Илюшин. – Ничем не закончилось. Но к нам это не имеет отношения. Для нас важно, что Олег Борисович, шестьдесят восьмого года рождения, разведен и действительно имеет дочь двадцати с небольшим лет. Впрочем, я и не сомневался, что он говорит правду. Девица, похоже, рассорилась с ним и решила проучить любимого папу. Или просто проявила характер.

– Такая-сякая, – басом пропел Сергей, – сбежала из дворца. Такая-сякая, расстроила отца! Почему мы не согласились сразу? Не вижу в деле ничего сложного.

– Меня смущает сам Тогоев, – помолчав, признался Илюшин. – У него в анамнезе криминальное прошлое, к тому же он похож на законченного невротика…

– У девяноста процентов наших крупных бизнесменов старше тридцати лет в анамнезе криминальное прошлое, – удивленно откликнулся Бабкин. – А добрая их половина – кладезь для психиатра. Тебя что-то насторожило в разговоре? Тогоев врал?

Сергей знал о способности Макара «отключать» слух, улавливая эмоции собеседника по его мимике и жестикуляции, и был уверен, что на первой встрече с потенциальным клиентом Илюшин ее использовал.

– Нет, иначе бы я сразу отказался. – Макар отрицательно качнул головой, но пауза перед его ответом не осталась Сергеем не замеченной. Бабкин вскинул брови, вопросительно глядя на напарника.

– Я помню, как меня провел Ланселот [1], – неохотно пояснил Илюшин, на короткое время утратив обычную самоуверенность.

– Тот прирожденный лжец, – отмахнулся Бабкин. – Один просчет не считается. А отказываться от дела без причины не пойдет нам на пользу…

Сергей не добавил «отказываться от гонорара», но Илюшин его отлично понял.

– Хорошо, – согласился он. – Сегодня соберем дополнительную информацию, а завтра ты возвращаешься к Тогоеву, расспрашиваешь его помощника о предпринятых мерах розыска и узнаешь все о девице. Если вдруг всплывут принципиальные для дела сведения, о которых заказчик умолчал, позвонишь мне.

Пухлый парень с розовыми, как недозрелые райские яблочки, щеками внимательно следил за тем, как Бабкин осматривает комнату. Парня звали Костиком, и был он ровесником Сергея, хотя выглядел на добрых десять лет моложе.

Костик наблюдал за сыщиком так, как физически слабый человек наблюдает за физически сильным, то есть с глубоко скрытой завистью и выпяченным чувством умственного превосходства. Бабкин при расследовании старался поощрять это чувство в собеседнике, потому что человек, ощущающий себя на голову выше оппонента, всегда расслабляется, и из него можно выжать то, чего он сам по доброй воле не отдал бы. Это правило Сергей вынес из хорошего старого фильма и неукоснительно ему следовал.