Леонид Матюхин - Тридцать сребренников рублями

Саня промолчал.

— Грехов на тебе, Хмырь, очень много, — продолжал Денис. — Друга ты нашего недавно убил. А рядом с его домом ни за что ни про что застрелил водителя фуры. Потом Тюлю…

— Не трогал я твоего друга, — внезапно огрызнулся Хмырь. — Хотя кореш твой сам, видать, смерти искал. Ему ж по-хорошему деньги предлагали, а он кочевряжился…

— Ну а куда ты кинжал дел? — спросил Кислярский.

— А ты вон его спроси, где кинжал, — Саня кивнул в сторону Дениса, Он перед нами своего дружка навещал. Когда мы пришли, кинжала уже в квартире не было.

— Что же, по-твоему его унес я? — глядя Хмырю куда-то в переносицу, поинтересовался Доро.

— А кто же еще? Насколько я понимаю, инвалид нас не ждал. Так что вроде помимо тебя некому было вынести из квартиры вещичку. Точно, тебе он свое сокровище передал. Чувствовал, видно, к чему дело идет…

— Ну-ну, — как-то вяло покачал головой Денис, — Значит, некому больше было вынести… А как вы вообще-то попали к нему за дверь?

— Как, как… Обыкновенно. Через порог.

— И Максим сам открыл вам дверь?

— А то кто же еще? Сам и открыл.

— А кто был с тобой? — продолжал допрос Денис.

— А вот это тебя не касается, фраерок. Это ещё ничего не значит, что тебя попросили из органов. Как был ты мусором, так им и остался. А я с вашим братом очень неохотно разговариваю. Запах от вас больно тяжелый идет, — Хмырь демонстративно с шумом втянул в себя воздух и скривился.

— Скоро от тебя будет вонять много хуже, — не выдержал Кислярский. Падалью. Ты что ж это думаешь, ты убил нашего друга, а мы ограничимся с тобой душеспасительной беседой?

— Да плевать я на вас хотел, суки. И ничего я не думаю. Не интересует меня, чем вы там ограничитесь, — и Хмырь вновь уставился на рисунок у себя под ногами.

— А вот это ты зря. Думать иногда и тебе следует, — заметил Доро и попросил, — Подгони к подъезду машину, Вень. Он видимо полагает, что мы в Чечне в основном бабочек коллекционировали да бальные танцы разучивали…

Кислярский вышел за дверь.

— Зря ты с нами так, Хмырь, — спокойно, даже как-то сочувственно, произнес Денис. — Зря… Ты надеешься, что ничего нам не скажешь? Чудак. Мы ведь не милиция. Понимаешь? Мы сами по себе. Так что не жди, права твои тебе зачитывать не станем. Лишили мы тебя всех прав напрочь. За убийство нашего друга. Понял? А потому ты наверняка нам выложишь все, что знаешь. Сам выложишь. И рад будешь, когда мы перестанем спрашивать. Потому что это наконец-то будет означать для тебя долгожданную смерть-освободительницу… Вот так-то вот… Саня.

Оглушенного ударом за ухо Хмыря посадили на заднее сиденье «Волги». Николай сел за руль своей машины. Попетляв некоторое время между домами, заехали затем за какой-то сарай и перегрузили Хмыря в багажник. При этом предварительно заклеили ему рот скотчем.

— На дачу? — предложил Кислярский, — Поедем заниматься грязной работой?

— Я бы вначале забрал кассету от школы, — заметил Доро. — Думаю, на ней могут оказаться записанными небезынтересные для нас разговоры.

— А этот, — Николай показал себе за спину большим пальцем, — не задохнется там? Не замерзнет?

— Ни черта с ним не будет, — убежденно заверил его Кислярский. — Я одного такого супчика провозил однажды в машине целый день, а потом ещё и на ночь забыл в багажнике. Так единственное неудобство — пришлось после него потом багажник основательно промывать — мочевой пузырь у этого деятеля видите ли не выдержал. А сам он — хоть бы что! Только стал существенно более разговорчивым и готовым на любое сотрудничество… Так что поехали за кассетой.

Вениамин оставил машину на том же месте, что и накануне, и подошел к газетному киоску. Девушка скучала в одиночестве за очередным дамским романом.

— Ой, здравствуйте, — обрадовалась она, узнав Кислярского. — А я видела этого вашего… шпиона.

— Да что вы! — удивился Вениамин. — Где же?

— Он сегодня утром покупал у меня газеты. Взял «Мегаполис», «МК», «Известия» и «Сегодня». Я на всякий случай вот тут на бумажке записала. А ещё вроде собирался взять «Скандалы», да потом передумал.

— А почему вы решили, что это был он?

— Ну как же! Ведь вы же сами сказали, высокий такой худой блондин мон… монголоидной расы.

— И что, у вас брал газеты высокий белобрысый монгол? — уже сомневаясь в умственных способностях своей собеседницы, решил уточнить Вениамин.

— Нет. Скорее — негр. С крашеными волосами. Странный такой.

— Не понял, — опешил Кислярский. — Вы говорите о негре-блондине?